Про сырное печенье

Муж развеселил: сделала я сегодня тесто на несладкое печенье (по этому рецепту если интересно и в этот раз с ржаной мукой на 2/3 объема муки, так как в доме как раз остатки были), сунула в духовку, муж такой повел носом, говорит:
- А чем это так вкусно пахнет?
Говорю:
- Печенье пеку несладкое.
Муж еще раз повел носом:
- С мясом что ли?

@темы: готовка, юмор, "лытдыбр"

---

Такой няшный...

shuwany & spirits-house
Другие тесты и гадания от Шувани

@темы: тесты

---

Посмотрела в совместном просмотре новый для себя фильм — написала драббл. Все польза для команды Фильм прям очень укурный, мне понравился.

Название: Исполнивший долг
Автор:  Vedma_Natka
Бета:  DreamTheCyanide и  clifford undead
Размер: драббл, 371 слово
Версия: «Молодой Шерлок Холмс»
Пейринг/Персонажи:

профессор Мориарти

/

Шерлок Холмс

Категория: слэш
Жанр: повседневность, зарисовка
Рейтинг: G
Предупреждения: фик является постканнонным и очень спойлерным
Краткое содержание: чем займется человек, исполнивший долг перед предками?
Примечание: фик ни в коем случае не отражает реальных верований, впрочем, как и канон, который тоже противоречит всему известному на затронутые темы

Магия есть нечто большее, чем заклинания, пения и ритуалы, она есть объединение Ка, Ба, Ах и Шуит, притом Ка из них старшая, ибо диктует божественное предначертание.

Контроль над собой — есть форма почтения к Ка в глазах справедливейшего из богов.

Эйтар всегда умел держать свою Ка выше прочих, благодаря чему добился успеха в начинаниях и исполнил священный долг перед предками. Не с первого раза, так как не удержал контроль, позволил сердцу-Ба вострепетать и устремиться к человеку, достойному внимания, но всё же относящемуся к варварскому племени англичан, безбоязненно оскверняющих могилы. Тот юноша был так хорош, что Эйтар искренне пытался научить его главному — и, вероятно, преуспел в пробуждении его Ка и Ба, раз уж Холмс смог помешать Эйтару в первый раз.

Из-за Холмса пришлось почти умереть, чтобы вернуться и восстановить справедливость. Но теперь принцессы были отомщены и обрели покой, а захваченная варварами сестра вернулась на родину. Казалось, и Эйтара тоже ничто более не держало здесь, на дурной земле, кроме одного.

Чаще всего людей ведет знание реальное или мнимое, но порой незнание так же истребует свою цену, и оно требовало остаться. Эйтару удалось раздобыть список дневника юного Уотсона, который в мечтах о писательской славе довольно подробно описал их приключение со своей точки зрения. Оттуда удалось узнать о своём невежестве в прикладной математике. Эйтар оставил своё прискорбное неведение в покое до подходящего времени, но всё же замечание Холмса зажигало огонь гнева. Знание геометрии позволило юнцу разрушить с таким трудом возведенную деревянную пирамиду, выломав всего лишь одну балку. Никогда стыд не терзал Эйтара столь отчаянно. Гордость вопияла, что он обязан восполнить существенный пробел в своём образовании и доказать спесивым англичанам, что египтяне тоже кое на что способны.

Так Эйтар, человек, исполнивший долг, нашёл новую цель – освоить математику. Он доказал своей Ка, требовавшей возвращаться, что знания бывают лишними, а бывают необходимыми, но слабая осведомленность в науке не должна больше разрушать его планы. Алгебра и геометрия тоже станут частью его магии.

Так он вновь примирил свои души. То, что Шерлок Холмс продолжал носить пальто Эйтара — как он сказал своему другу Уотсону, оставленное в качестве трофея, — имело значение лишь для сердца-Ба, которое просило остаться без всякого смысла и долга. Эйтар не позволил бы себе такой слабости, не найди он веской причины для такого поступка. Ведь Ка всё равно остаётся главнейшей.

@темы: слэш, Шерлок Холмс, пишу, Эти страшные буквы - ФБ

---

Черный квадрат убегает от пьяного Ваньки

Любимая работа в команду Постмодернизма, я все ее хочу распечатать и может даже повесить на стенку (не то чтобы надолго, мне слишком есть что вешать на стенку, стенок у меня в этом плане куда меньше, чем того, что на них можно вешать). Но уж больно позитивное и мужу тоже нравится..

Название: Черный квадрат убегает от пьяного Ваньки
Автор:  Vedma_Natka
Форма: арт
Пейринг/Персонажи: Черный квадрат, Ванька
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: PG
Исходники: картина Казимира Малевича Черный квадрат, картина Казимира Малевича Мальчик (Ванька)
Размер: 800 на 531
Предупреждения: Малевизм

@темы: постмодернизм, Эти страшные буквы - ФБ, "мои рисунки"

---

Название: Дивная ночь
Автор:  Vedma_Natka
Форма: коллаж
Версия: «Приключения Шерлока Холмса» (Гранада)
Пейринг/Персонажи:

Шерлок Холмс

Категория: джен
Жанр: портрет в пейзаже
Рейтинг: G
Исходники: 1, 2, 3, 4, 5, 6
Размер: 1288х968

@темы: Шерлок Холмс, "коллаж", Эти страшные буквы - ФБ

---

@темы: соционика, юмор

---

Курить я буду, но пить не брошу

Конечно, БФ мой любимый конкурс по ГП, но вот в прошлом году прошел фест "Коза Ностра", который теперь тоже грозит стать у меня любимым. И какой у него баннер, а?

Очень надеюсь успеть до 20 работу сделать и очень опасаюсь не успеть. Эх, тяжко, когда опять простуда планы ломает.

@темы: гпшное

---

Театр закрывается, нас всех тошнит…

Собственно мой фик с БФ, занял аж 11/12 место из 39, разделив его с фиком "Отец", что для меня в принципе очень хороший результат забега. Особенно учитывая общую читательскую реакцию, в-основном отзывы были о том, что фик довольно-таки недотянут. Ну, как опыт показывает - и не дотяну уже, так что пусть будет, как есть.

Название: Театр закрывается, нас всех тошнит…
Автор:  Vedma_Natka
Бета:  DreamTheCyanide,  Рыжая Элен
Жанр: драма, сюр
Пейринг или ключевые персонажи: Гарри Поттер, Рон Уизли, Гермиона Грейнджер, Парвати Паттил, Джинни Уизли, Невилл Лонгботтом
Рейтинг: PG-13
Отказ от прав: Все права на персонажей принадлежат Дж. Роулинг. Данное произведение создано исключительно в личных развлекательных целях и не влечет за собой коммерческой выгоды
Саммари: герои узнают, что их жизнь — фальшивка
Предупреждения: мат

Сразу после победы Хогвартс пал. Сложились с треском фанерные стены, развеялось иллюзорное озеро, от стадиона остались несколько торчащих палок и куча тряпья вокруг.
Трупы большей частью испарились тоже. Не было полегших в войне детей, да и взрослых оказалось всего ничего. К счастью. Видимо, к счастью. Но Волдеморт был настоящим, его тело лежало там же, где упало, облик тоже не изменился. Было бы страшно обнаружить, что ты убил не чудовище, из-за которого буквально переступил через себя, а обычного человека. Гарри заглянул в змеиное лицо со щелками ноздрей: оно осталось всё таким же уродливым. Это вселяло надежду, что чудовище действительно было настоящим.
Победители Волдеморта вновь и вновь переглядывались, трогали окружающие предметы, силясь понять, что происходит, когда приехали четыре грузовика с рабочими-магглами, и те сердито потребовали убраться в сторону и не мешать собирать декорации.
Фальшивый Хогвартс уместился на четырех грузовиках, а на его месте остался только захудалый домишко, скрывавшийся за фанерными листами: ухоженный, жилой, но неказистый. Гарри нашел там свою кровать и вещи: они были настоящими, в отличие от башни, в которой якобы находилась спальня гриффиндорских мальчиков.
Еще настоящими были Рон, Гермиона, Парвати, Джинни и Невилл, такие же растерянные и не понимающие, что происходит.
Что, черт подери, происходит?
Что за ебаный блядский цирк?!
Дверь в Гриффиндорскую гостиную (она же Большой зал, теплица и класс прорицаний, а возможно и что-то еще, ими не опознанное) открылась, и вошли устроители этого шоу. Якобы мертвые профессора Дамблдор и Снейп.


— Вся наша жизнь была фальшивкой, — сообщил Гарри, встряхивая снежный шар с изображением Хогвартса внутри. Это теперь был единственный настоящий Хогвартс, и его хотелось швырнуть в стену, чтобы полюбоваться осколками, это было бы честно, справедливо и от души! Но каждый раз, стоило представить, как он это делает, игрушечный Хогвартс становилось жалко. Гарри не хотелось расставаться с единственным образом светлого замка, который так много для него значил. Да, он был поддельным от фундамента до черепицы, но эта подделка была для него важнее, чем настоящая магическая Британия в целом и ее безопасность в частности.
— Я знаю, Гарри, — со вздохом ответила Гермиона.
Гарри тоже знал, что адски надоел ей со своими стенаниями, непониманием и трагедией, но ничего не мог с собой поделать.
Его жизнь.
Была.
Фальшивкой!
Черт подери, как можно так легко с этим смириться?
— Зато наша магия была настоящей! Зато мы учились у лучших из лучших! И сейчас мы одни из сильнейших молодых магов Британии! Как ты можешь не ценить такой дар?
Легко! Гарри легко мог не ценить такой дар. Он не напрашивался и не выбирал эту судьбу.
Гермиона, не дождавшись его ответа, продолжила преувеличенно-бодро:
— Зря ты не хочешь учиться дальше. Мы, безусловно, хороши, но наши учителя пока что куда более могущественны.
— Особенно в иллюзиях, — ядовито сказал Гарри. — Нет, спасибо, я воздержусь.
— Зато мы спасли всех от Волдеморта, и ты действительно герой. Не фальшивый, настоящий. Оставь уже в покое декорации и смотри на суть дела.
Гарри пожал плечами, поленившись отвечать. Кажется, они повторили все это уже раз сто. Возможно, раз девяносто из них ровно теми же словами.
Какая разница?
Маленький Хогвартс в стеклянном шаре в очередной раз спасся от гибели и не полетел в стену.

— Нора всегда открыта для тебя, — говорил Рон, — Она-то настоящая, Гарри!
Вот уж туда Гарри точно не хотел. Рон и Джинни ничего не знали о плане, но их родители — они ведь согласились, они знали, что отдают детей учиться в несуществующее заведение. Они даже наколдовали близнецов.
Из-за Фреда и Джорджа было особенно обидно. Они были такие живые и веселые, и Рон их любил, тянулся к ним, а их просто выдумали. Неразлучную парочку молодых гениев, с которых можно брать пример, с которыми хотелось соревноваться в выдумках и остроумии.
Гарри было не понять, как Рон смог вернуться в Нору, в которой не было никаких Фреда и Джорджа. На самом деле – никогда.
Так какая разница, что Артур и Молли хотели его видеть? Гарри не хотел видеть их.

Незыблемость Хогвартса, оказавшегося фальшивкой, подтверждала реальность дома на Гриммо, это было чертовски логично: раз этот дом постоянно исчезает, и его трудно найти, то уж он-то точно не иллюзия. Поэтому Гарри поселился там, в самом реальном доме.
Гарри сторонился Джинни. Она была свято уверена, что их с Роном родители все сделали правильно, и пыталась это доказывать. Ссориться Гарри не хотелось — он боялся своей силы, своей способности совершить непоправимое.
Поэтому приходилось избегать Джинни и мять ее колдографию у сердца ночами. Это выглядело так же фальшиво, как вся остальная его жизнь, а потому имело право на существование. Какая разница, насколько банален жест, которого никто не увидит?


В отличие от Рона и Джинни, Невилл не простил бабушку за обман, и его Гарри понимал куда лучше. Они вообще неожиданно стали понимать друг друга практически без слов. Отправляли сов с короткими записками: «Как обычно, в то же время». Встретившись, первые полчаса просто молча сидели и пили, а потом все-таки начинали говорить. Они изливали друг другу свои ярость, злость, презрение за обман, находили новые и новые обличительные слова, даже записывали самые удачные формулировки, чтобы вставить их в бесконечное послание своим неуважаемым учителям. Послание, которое должно было выразить все их чувства, но никак не удавалось: постоянно казалось недостаточно злым, саркастичным, не пронимающим до души, и его приходилось переписывать вновь и вновь.
Гарри не был уверен, но, возможно, несколько черновиков они отправили. Может, даже получили ответы и сожгли, не читая: это помнилось совсем смутно.То ли было, то ли они просто надумали в мечте донести свою обиду до Снейпа и Дамблдора, которые все выбрали и решили за них. И какая разница, получили ли они эти письма?
В любом случае они с Невиллом снова и снова собирались, чтобы писать их общее письмо. Удивительно, но это занятие приносило изрядное утешение.


— Я училась прорицаниям, но хреновая из меня вышла Кассандра, — сказала Парвати, когда Гарри решил встретиться с ней.
Гарри кивнул и привычно перевернул чашку с выпитым чаем следом за своей собеседницей. У них было что-то общее. Они оба учились у Трелони, и та их хвалила. Хотя на самом деле это был Снейп, но куда приятнее было вспоминать уроки прорицания, чем зельеварения.
— Я смотрю на чаинки и вижу себя в поле, окруженную нитями тонких и толстых связей, я интерпретирую их, различая вероятности будущего, я толкую и предсказываю, и при этом я не заметила, что Хогвартс поддельный, что люди вокруг – иллюзия. Чего я стою?
— А я всегда сочинял, — поделился Гарри. — Просто молол, что в голову придет, лучше зловещее — так оно веселее.
— Я знаю, — кивнула Парвати. — Мало кто владеет даром видеть нити, которые показывают, как мне. И эту твою мелкую ложь и хулиганство я видела тоже. Но что толку от моего дара? Я не увидела главного. Какая разница, что у меня есть дар, если я путаю реальность с иллюзией?
Она развезла заварку по блюдцу пальцем, нарушая все законы прорицания.
И тут Гарри осенило.
Конечно, их прятали от Волдеморта и старательно натаскивали против него же. Детей, которые могли с ним справиться. Им показывали фальшивый Хогвартс и талантливых одноклассников, чтобы преподаваемый им уровень знаний не казался недосягаемым. Все вокруг могут, и они, конечно, выучатся так же.
Но как можно было выдумать и поддерживать иллюзию такого количества разных самостоятельных людей?
И как можно было в это поверить?
— А что, если ты видела всё правильно? — вкрадчиво начал он. — Дух не видит препятствий в расстоянии, помнишь? Если они все были, но не там, а в другом месте? Если все они учились какой-нибудь другой заброшенной долине или, не знаю, пустыне, а нам показывали образы живых людей? Тогда ты могла предсказывать им, находящимся далеко, но живым!
— Нас так старательно учили – не могли же нас учить чему-то бесполезному! Прорицание должно работать! — подхватила его мысль Парвати.
Они вскочили, глядя друг на друга.
— Где-то существует настоящий Хогвартс!
— И мы его обязательно найдем!

@темы: БФ, пишу, гпшное, джен

---

Ну надо же

@темы: Фикбук - это фандом, "лытдыбр"

---

Кекс "Денди"

Пошел первый результат от этого поста: испекла сегодня кекс "Денди" по рецепту  Mrs N. Немного запоздало, но духовка же была сломана, вот как я дождалась, что заработает, так и сделала.
Как и  Mrs N сразу отложила маленький на пробу на прям счас, вот его-то я и покажу. Рецепт честно утаскиваю со своими изменениями.



1. Сухофрукты 500 г (у меня были сушеная клюква, цукаты, курага и изюм) мелко порезать и залить 120 мл коньяка (или другого крепкого алкоголя). Оставить минимум на ночь, чтобы весь коньяк впитался. Я сухофрукты замочила за неделю, так уж вышло. Один разок на вский случай подлила еще 2 ст. ложки, когда поняла что им стоять еще и ждать выпекания.

2. Ингредиенты:
- 200 г масла
- 4 яйца
- 180 г коричневого сахара (я брала обычный + 2 ст. ложки тёмного мёда)
- 1 ч.л. разрыхлителя
250 г муки
100 г прокрученных в блендере орехов (у меня фцндук)
___
Приправы (вот тут было на свой вкус вообще исходно люди кладут иначе):
- 1 ч.л. ванильного сахара (увы-увы, на натуральную ваниль как всегда денег нет)
- Цедра с одного апельсина свежеснятая
- 0.5 ч.л. соли (лучше треть, она чувствуется, в следующий раз треть положу)

Украшение: 50 гр цельных орехов (фундук)

Процесс приготовления:
1. Смешать муку с разрыхлителем и приправами.
2. Взбить масло, сахар и мёд.
3. По одному добавить яйца и продолжить взбивать.
4. Всыпать орехи и половину муки.
5. Вторую половину муки высыпать в сухофрукты и хорошенько размешать.
6. Сухофрукты понемногу добавлять в тесто и хорошо размешивать.
7. Выложить в смазанную форму и поставить на 1,5 часа в разогретую до 150 градусов духовку. Палочка, которой пробуете тесто, должна выходить сухая. казали, что тесто в середине сильно поднимается, поэтому в центре я делала небольшое углубление, но поднялось все равно неслабо.

Из этого набора продуктов у меня получился большой кекс и маленький. Маленький специально сделала, чтобы сразу попробовать. Очень вкусно, душисто, апельсиново, прям ваще! Очень легко и быстро съедается, зараза.Большой заверну в бумагу для выпечки и уберу в прохладное место, чтобы настаивался до праздника. Говорят можно пропитывать еще алкоголем, но мне хватит того, что в фруктах.

Тянуто с изменениями отсюда.
Ну и еще фоточек:

@темы: готовка, рецепты, " фото", Новогоднее

---

Отзывы на БФ-8

Очередной БФ и я, как обычно, пишу отзывы, в которых сугубо личные впечатления, а не толковая критика. Внимание, есть спойлеры.

Тем, кто хочет почитать - архив с фанфиками скачивают тут

1. Звезды сказали
Понравилась стилизация, хорошо сделанный монолог героя невидимому собеседнику, было увлекательно читать, ну и проклятым скитальцам сочувствуешь, конечно. Не оставляло правда ощущение, что это не отдельный рассказ, а пролог к большому роману, в котором автор таким образом намечает мир, чтобы потом уже вводить героев не с чистого листа, а в некое уже сформированное читательское представление. И это было бы очень хорошее начало, как мне кажется. То есть, я хочу сказать, что я бы почитала потом и роман после такого пролога.

2. Заветное желание
Хорошо написано, но грустновато, Петунья сама захотела избавиться от дара, а после выходит, сама обиделась, что желание исполнилось. Жизненно, но… эх! А написано детское восприятие убедительно, хорошая история в целом.

3. Далёкие голоса, близкие звёзды
Откровенно сказать, я не уловила, почему автор выбрал именно эти эпизоды из жизни Ремуса, почему именно в этом порядке. Мозаика не сложилась в неловких читательских руках, в итоге понимания произведения не случилось. Жаль, так как перечитывать не тянет. Плюс есть сквик с отношением к Тонкс.

4. У вас крыша протекает
Мда. Совсем мимо меня, фанфик очень сильно не в моем вкусе. Больше мне добавить нечего.

5. Дом одиночества
Ну в общем там ничего не понятно, все очень многозначительно и понравилось. Сама не знаю чем. Язык очень хороший, сюрреалистичные моменты качественные и смутное ощущение, что смысл в этом есть, хотя уловить его сложновато. Простите, автор, я честно хотела сформулировать более толково, чем привлекло, но вот не вышло. Явно не слэшной линией. Опять герой, не помнящий даже лица жены, вот просто тот мотив, что безумно меня отталкивает в слэше и еще, как нарочно, был недавно еще в одном фике на игре.
В-общем, видимо какие-то тараканы автора приглянулись моим, но мои не признаются – чем именно.
«Поттер резво размахивал» - немношко резануло.

6. Неизвестность
Маму Гермионы жалко, посмертие Беллы оттолкнуло, я думаю несправедливо мучить многих ради нее одной, их погубившей, эти души, я думаю, могли бы и получше время провести, чем вечность в одном доме со своей убийцей и толпой чужого народу и без выхода. Бррр. Ну, если это не настоящие души, а такие себе образы из головы Беллы и не более того, тогда нормально.

7. Лишний
Вижу, что хотел сказать автор, но не чувствую этого. А все же хочется, чтобы не рассказывали, а показывали.

8. Экспресс
Мило и ни о чем. Одни уезжают, другие остаются и всем тоскливо. Это настолько избито, такое общее место. В-общем, прочел и немедленно забыл, что читал.

9. Моё поколение не завтракает
Неоправданно усложненный язык, отягченный неловкими образами. Все это смотрится неорганично.
«Тупая вера в лучшее не самый надёжный друг, хотя всегда кажется, что наоборот. Вера в лучшее сможет перебороть криводушность в самом себе.» Так что сказать-то хотели? Что вера в лучшее друг ненадежный, или что поможет?
Люпин влюблен в Эванс и думает, что в нее влюблены все. Вот это - правдоподобно.

10. Шиза и волк
А мне нравится, как написано. Бойко так. Ну и опять же такая социальная фантастика и неожиданный финал. Отлично прям.

11. Тропинка
Теплый славный текст, в котором чувствуется, что Розмерта профессионал своего дела и сможет быть профессионалом другого, которым мы ее видели в каноне. Просто-таки совсем понравилось, спасибо за текст.

12. Среда
Язык текста и стилистические смешения не радуют. Описание скромной жизнь проститута – тоже. Ну хоть Гарри с ним раз в неделю хорошо, то есть все-таки хоть кто-то получает удовольствие, так что не все потеряно.


13. Долгая дорога
Что-то такое неприятно описание Норы, что думаешь и на фига подростков таскать по таким местам? Чтоб они точно прониклись отвращением к прошлому и героям магмира?
Куда делись все Уизли тоже вопрос, такая толпа детей померла раньше Молли – очень странно выглядит. И внуков нет? Никого нет? Не верю!

14. Эта грустная сага никогда не закончится
И правда грустная совсем сказка. Красиво написанная, и какая-то добрая при том. О любви, заботе и поиске дома, естественно – гармоничное сочетание. О потерях, о трудностях и упорстве. Как-то так. Хорошая история, я рада, что ее прочла.

15. Спасти Рождество
Фик, создающий праздничное настроение, показывающий немного сумбурный и в то же время семейно-уютный быт семьи Уизли. Легкий, прочла с удовольствием.

16. Девяносто лет ожидания
Трогательно, очень выпуклые образы, пара предложений и ты уже ощущаешь, как жарко в пустыне и тяжко идти вдоль стены. Мастерски написано в-общем. Спасибо, текст порадовал.

17. Слушайся старших!
Тяжела и неказиста жизнь сабмиссива в Хогвардсе. Сейп-бедняшко. Такой туговатый, аж даже дрочить пришлось учить, хотя обычно сами додумываются, чай не бином ньютона. Но тема обыграна, зачет.

18. Театр закрывается, нас всех тошнит…
«Сказать по правде, русская литература не заслуживает Хармса.» (Копирайт не мой).
Хорошее название, в-общем. А вот фанфику чего-то недостает, то ли большей оторванности, чтобы стать совсем глючным, то ли больше обоснуя, чтобы стать серьезным, но, судя по названию - ставлю на первое.

19. Красный смех
Хорошо написанная, закрученная драма: при том, что в основе лежат весьма сейчас избитые эти голодные игры и прочие королевские битвы, внимание произведение удерживает. И финал в-общем нормальный. Победа добра была бы неестественной и слишком наивной. Но все равно лучше бы какой-то другой соцфант, любой другой, слишком конкретно эта тема навязчива сейчас. Разумеется, на мой личный вкус.


20. Зеркало мачехи
«Замок щелкнул, и взору Доротеи открылся таинственный вид» - не очень удачная фраза. (И еще там три таинственных в одном абзаце)
Сначала было с натяжкой, но неплохо, даже несколько атмосферно, старый дом, мистическое зеркало. А под конец, увы, совсем перестало нравиться. Натяжка для меня была в том, что мотивации героини с перевешиванием зеркала показались надуманными. Тяга к Зазеркалью с первого взгляда – преувеличенной. Ну а разочаровала развязка с «Высшими» (обязательно с большой буквы), чудесным миром-Зазеркальем и прочими штучками, будто свалившимися из второсортных женских фэнтези (да, я их читаю порой, да, от фиков, тем более на БФ, я жду больше, чем от литературы такого рода). В том числе происхождение Тонкс очень из таких романов. Жалко.

21. Кража со взломом
Такой хороший легкий фик, красота! Правда смешно, читается мгновенно и радует. Самое обидное, что про такой текст очень трудно сказать больше, чем «спасибо, понравилось», а так все отлично. И да, спасибо, автор, понравилось.

22. Собрать воедино
Текст хороший, желание спасти несчастного ребенка с вокзала всячески понимаю и одобряю, интересно, что не ограничились только им, так жалостно показанным в книге, а мысль автора пошла дальше. Тонкс очень симпатичная, хотя я ее характер в книге читаю чуть другим, но мне понравилось видение автора. Но для полного ах чего-то не хватило. Более чистой стилистики, более понятно прописанных эпизодов. Почему кусочки души находились так, почему в этих обстоятельствах? То есть вот если кусочек у Хепзибы просто отличный и трогающий, то некоторые для меня остались совершенно неясными, почему так, а не иначе? Каких-то вот просто маленьких деталек паззла мне не доложили: в целом картинку я вижу, и она мне нравится, а вот чтобы склеить и повесить на стенку – недостает.

23. Недостающая деталь
Я отнюдь не шиппер (я в ГП вообще не шипперю никого), но в целом гарридрака относится к симпатичным мне пейрингам. Увы и ах, чистая вкусовщина, я же сама выше ругала пейринг ради пейринга, ну а этот пейринг ради пейринга меня погладил, так как пара симпатична и фик в целом милый, что еще нужно чтобы просто отдохнуть и расслабиться вечером? Спасибо, автор, вы доставили мне удовольствие. Написано приятно, перебирать разные дома и квартиры было интересно.

24. Переигровка
Хороший язык, читать было приятно. А потом начала кружиться голова от всего происходящего. А я не Гарри, я лишь читаю. Бедный Гарри он-то это прожил. Проумер. Ну, короче, вы поняли.

25. Зверь за дверью
Шокирующе.
Случиться такое АУ вполне могло и Снейп в той истории с Люпином действительно мог бы стать оборотнем. Легко.
Лили удивляет, история в целом – нет. Скрытые садисты правда ищут подобную работу и тех, кого могут мучить, все складывается в органичную историю, но вот Лили поразительная. Аффект, но какой неожиданный.
Несколько перегруженные предложения чуть утомляли, но в целом для текста - настолько простыни он читается очень даже неплохо.

26. Отец
Начало в-общем симпатичное, но начиная с ухода Хогварда все делается слишком сумбурным. Честно говоря жаль. Я бы почитала внятный фик про бродячий Хогвардс и почитала бы дальше более вразумительное про отношения сына и отца при том, что отец бросил больную мать и ушел к любовнику, вполне интересная тема для мелодрамы, тем более Альбус Северус кажется довольно приятным малым.

27. Самое нужное
Эм. Слащавое снарри с героями не в характере. Не порадовало.

28. Алтарь потрясного секса
Про носки прям отлично. И ваще хороший такой фик, вот порнушка, а хорошая. Ну что полагается в таких случаях говорить? Подрочил, спасибо. :-)
Пейринг был неожиданным.

29. На другой стороне Земли
Хороший рассказ. Тому как родители Гермионы постепенно вспоминают - верю. Отношения к случившемуся в целом тоже, хотя некоторые вещи смазаны (очень не хватило внятно описанного отрицания, впрочем, наверное не только его). Ну и, увы, совершенно смазан финал.

30. Залезть в вену
Еще один некачественный сюр на игре.
«узором колит Блейзу кожу» - опечатка, колет.
«и самым внимательным образом слушает Снейпа. Тот говорит о чём-то важном» так слушает внимательно или даже не заметил о чем именно?
Финал как-то совершенно внезапен. Что это было?

31. Быть крысой
Отношения с матерью – гуд, верю, подходит образу. В целом – ну такой фик-раскрытие персонажа, слабенький, конечно, но хотя бы без странной внутренней логики как у других типа сюров. Только язык плохой. И без сюжета.
"Питер в вопросе своего дефекта был осведомлён"… О боже! Этот фик и впрямь весь написан косым языком, но эта фраза… О боже!

32. Галеон
Ух ты, шикарный фик, просто красота, прочла не отрываясь, очень здорово. Разумеется присутствует некая доля условности, в этом АУ, пытаются вылезти наружу вопросы по таймлайну, но неважно. Вопросы отогнала и взахлеб прочла дальше. Люблю такое и фик понравился таким, как он есть.

33. Возращение
Вообще смешно. Гарри очень канонично упертый, а остальные герои как будто не знают его. На фиг было отговаривать? Он же так еще сильнее упирается! Финал отличный, тоже очень в характере. Хороший фик, короче.

34. Амнистия
Мне нравится Оливер в этом фике и такая классная кинестетическая, я бы сказала, образность. Очень все настоящее, тока Оливер не нарцисс ни разу. Вообще ни в чем. Шо ж вы от имени доктора психологии-то его так неверно приложили?
А так, пожалуй этот фик мне даже захочется перечитывать.

35. Приятное общество
Странный фик. Люди, играющие не в первый раз, играющие в давно знакомой компании ведут себя так, будто случайно попали на чужую вечеринку и сами не понимают, что им делать теперь. Авроры? Взрослые люди? Толпа растерянных и испуганных ребятишек. И то сказать - дети играть не бояться, дети играют смело.
Написано увлекательно, написано приличным языком, но опять же эмоций то пережим, то недобор, из-за этого с кульминацией тоже проблемы. Вообще-то они должны взвинчиваться к кульминации, а тут все очень расшатано, после вспышки идет падение вниз,по-моему к раскрытию кто там пожиратель всем уже плевать (включая читателя) хотя сначала все тольок об этом и переживали и получается довольно утомительное чтение.
Странный фик, не мое.

36. Никогда не щекочи спящего дракона
Бонэм такой приятный, и почти Шерлок Холмс ваще. Хороший в-общем герой, я про него еще почитала бы. И чтоб в его больнице что-то такое заковыристое случилось, а он разбирался. Какой язык у текста я, честно сказать, не заметила - полное погружение в историю, значит, случилось. И это - достоинство.

37. На пазушной изнанке
Название, прямо скажем, для меня – сразу нет. Очень не хочется читать фик с таким названием. Но пришлось, так как конкурс, честный отбор в топ, все дела.
Что-то там с родами конкретно не то.
«вязание крючком требует сосредоточенности (того, что ампутировали при рождении)» - сосредоточенность – она.
«Панси съела один из положенных черносливин в день» – одну. Слива – она. Сделавшись черной и сушеной, она не меняет род.
Прочла с некоторым затруднением, как и следовало ожидать. Не мое.

38. Картонная дорога
Это очень убедительно написано. Не приятно, разумеется. Какое удовольствие может доставить, если тебя вдруг окунули в депрессию, вполне натуральную, очень точно описанную? Да ну на фиг такое счастье, сбежать от него подальше, отмахиваясь подушкой. Но убедительно.
И объяснения инвалида чертовски хороши.
«Все думают, что я расскажу им какой-то секрет, раз я такой молодец. А его нету.»
Это – сильно.
Хороший в-общем фик, чего не ждешь от очередной истории, где Джордж страдает по Фреду.

39. Птичья боль
«Геннадий был метафоричен…» (копирайт не мой).
Автор тоже… метафоричен.
Сириусу плохо дома, он не спит ночью, сидит на подоконнике и страдает вместе с Клювокрылом. И все это усыпано красивостями в таком количестве, что собственно отсутствие сюжета и содержания в тексте практически незаметно.





Теперь все

запись создана: 08.12.2015 в 20:57

@темы: отзывы, БФ, гпшное

---

9 декабря был великий день

9 декабря, то есть вчера, а на самом деле для меня сегодня, так как я еще не ложилась спать, был великий день, а я забыла про это запись сделать! Мне починили духовку, ААААААААААААААААААА!
На радостях тут же испекла пиццу. Обычную, не оладушковую, с большим количеством овощей и условным присутствием типа "мяса" в виде одной (зато хорошей) сосиски. Семья счастлива ))) Я тоже счастлива - духовка работает, ребенок овощи ест и нахваливает, красота!

@темы: готовка, "лытдыбр"

---

Туве Янссон "Елка"

Туве Янссон

Елка

Один из хемулей стоял на крыше и разгребал снег. На хемуле были желтые шерстяные варежки, которые в конце концов намокли и стали ему мешать. Тогда он положил их на трубу, вздохнул и снова взялся за дело. Наконец он добрался до чердачного окошка.

— Ага, вот оно, — сказал он. — А внизу разлеглись эти сони. Все спят, спят и спят. Пока другие тут надрываются. И все ради того, чтобы наступило Рождество.

Он встал на окошко и тихонько потопал по нему, так как не помнил, открывается ли оно внутрь или наружу. Оно сразу же открылось внутрь, и хемуль, окутанный снежным облаком, свалился на кучу разного домашнего скарба, который муми-тролли снесли на чердак на хранение.

Хемуль был крайне раздосадован, он к тому же не очень хорошо помнил, куда он положил свои желтые варежки. А это были его любимые варежки.

Хемуль протопал вниз по лестнице, распахнул дверь и закричал сердитым голосом:-"Скоро Рождество! Надоели вы мне со своим спаньем, Рождество может наступить в любую минуту!"

Семейство муми-троллей, как всегда, погрузилось в зимнюю спячку. Они спали уже не один месяц и собирались проспать до самой весны. Тихонько покачиваясь в ласковых объятьях сна, они плыли сквозь долгий, нескончаемый летний полдень. Вдруг что-то тревожное и холодное нарушило сладкий сон Муми-тролля. И кто-то стаскивал с него одеяло и кричал, что ему надоели и что наступает Рождество.

— Уже весна… — пробормотал Муми-тролль.

— Какая весна?! — взорвался хемуль. — Рождество, понимаешь. Рождество. А я ничего не сделал, ничего не приготовил, и они в это время еще посылают меня вас откапывать. Варежки, наверное, пропали. И все носятся, как угорелые, и ничего не готово…

И хемуль протопал по лестнице и вылез через чердачное окошко.

— Мама, проснись, — испуганно зашептал Муми-тролль. — Случилось что-то ужасное. Они называют это Рождеством.

— Что ты имеешь в виду? — высунувшись из-под одеяла, спросила мама.

— Я точно не знаю, — ответил ее сын. — Но ничего не готово, и что-то пропало, и все носятся, как угорелые. Может, опять наводнение.

Он осторожно потряс фрекен Снорк и прошептал:

— Ты не пугайся, но говорят, произошло что-то страшное.

— Спокойствие, — сказал папа. — Только спокойствие.

И он пошел и завел часы, остановившиеся еще в октябре.

Ступая по мокрым следам хемуля, они поднялись на чердак и выбрались на крышу дома.

Небо было синее, как обычно, а потому об извержении вулкана на этот раз не могло быть и речи. Но всю долину завалило мокрой ватой — и горы, и деревья, и реку, и всю крышу. И было очень холодно, даже холоднее, чем в апреле.

— Это и есть твое Рождество? — удивился папа. Он набрал полную лапу ваты и принялся ее разглядывать. — Интересно, — сказал он, — интересно, она выросла прямо из земли? Или свалилась с неба? Если она падает вся сразу, то это, должно быть, очень неприятно.

— Но папа, это же снег, — сказал Муми-тролль. — Я знаю, это снег, и он не падает сразу весь.

— Неужели? — изумился папа. — Но все равно это неприятно.

Мимо на финских санях проезжала тетушка хемуля с елкой.

— А, проснулись наконец-то, — сказала она, почти не глядя в их сторону. — Не забудьте про елку, пока не стемнело.

— Но зачем… — начал было Муми-папа.

— Мне сейчас не до вас, — бросила через плечо тетушка и укатила.

— Пока не стемнело, — прошептала фрекен Снорк. — Она сказала, пока не стемнело. Самое страшное произойдет вечером…

— По-видимому, для того, чтобы избежать опасности, необходимо приготовить елку, — размышлял папа. — Ничего не понимаю…

— И я тоже, — покорно промолвила мама. — Но все-таки повяжите на шею шарфики, когда пойдете за елкой. А я пока постараюсь затопить печку.

Несмотря на грозящую им опасность, свои елки папа решил не трогать, потому что он их берег. Поэтому они перелезли через Гафсин забор и выбрали себе большую ель, которая Гафсе все равно бы не пригодилась.

— Ты думаешь, нам нужно будет под ней спрятаться? — с сомнением произнес Муми-тролль.

— Не знаю, — сказал папа, продолжая орудовать топором. — Я совершенно ничего не понимаю.

Они дошли уже почти до самой реки, как вдруг увидели Гафсу, которая неслась им навстречу, прижимая к груди кучу разных кульков и пакетов.

Раскрасневшаяся и необычайно возбужденная, она, к счастью, не узнала свою елку.

— Шум и давка! — закричала Гафса. — Невоспитанным ежам вообще не следовало бы разрешать… И я уже только что говорила, что это стыд и срам…

— А елка… — сказал Муми-папа, в отчаянии вцепившись в ее меховой воротник. — Что делают с елкой?

— Елка… — машинально повторила Гафса. — Елка? О, какой ужас! Нет, я этого не вынесу… Ведь мне еще ее наряжать… Я же не успею…

Пакеты ее попадали на снег, шапка съехала на глаза, и она чуть не разрыдалась в истерике.

Муми-папа покачал головой и снова поднял елку.

А мама тем временем убрала с веранды снег, достала спасательные пояса и аспирин, папино ружье и грелки. Ведь могло произойти все что угодно.

В гостиной на самом краешке дивана сидел крошечный кнютт и пил чай. Мама увидела его в снегу под верандой, и он показался ей таким жалким и несчастным, что она пригласила его в дом.

— Вот она, елка, — сказал Муми-папа. — Теперь бы еще выяснить, что с ней делать. Гафса считает, что ее нужно наряжать.

— Таких больших нарядов не бывает, — озабоченно сказала мама. — Что Гафса хотела этим сказать?

— Какая она красивая! — воскликнул крошка Кнютт и от смущения выпил до дна всю чашку. Он тотчас пожалел, что привлек к себе внимание, и сидел как на иголках.

— Ты не знаешь, как наряжают елку? — спросила фрекен Снорк.

Кнютт ужасно покраснел и прошептал:

— Красивыми вещами. Чтобы было как можно красивее. Так я слышал. — И сгорая от смущения, он закрыл лапками мордочку, опрокинул чашку и исчез за дверями веранды.

— А теперь немножко помолчите, я подумаю, — сказал Муми-папа. — Если надо, чтобы елка стала как можно красивее, то значит, речь идет не о том, чтобы прятаться под ней от Рождества, а о том, чтобы его задобрить. Я, кажется, начинаю понимать, в чем здесь дело.

Они тут же вынесли елку во двор и надежно установили ее в снегу. А затем принялись обвешивать ее сверху донизу всевозможными украшениями.

Они украсили ее ракушками с цветочной клумбы и жемчужным ожерельем фрекен Снорк. Они сняли с люстры хрустальные подвески и развесили их на ветках, а на верхушку водрузили красную розу из шелка, которую подарил папа Муми-маме.

Все несли все самое красивое, чтобы умилостивить это непостижимое и грозное Рождество.

Когда елка была уже наряжена, мимо снова проехала тетушка хемуля на своих финских санях. Теперь она направлялась в противоположную сторону, и, казалось, она торопится еще больше, если это вообще было возможно.

— Поглядите на елку, — крикнул ей Муми-тролль.

— О, Господи! — воскликнула тетушка. — Впрочем, вы же всегда были с причудами. Однако я тороплюсь… Нужно приготовить рождественский ужин.

— Ужин? — изумился Муми-тролль. — Что, Рождество тоже ужинает?..

— А вы что же, полагаете, можно обойтись без рождественского ужина, — немного раздраженно сказала она и укатила вниз по склону.

Весь остаток дня мама ни на минуту не присела. И не успело стемнеть, как рождественский ужин был готов, угощение стояло под елкой, разложенное по маленьким чашечкам. Здесь были и сок, и простокваша, и черничный пирог, и гоголь-моголь, и прочие любимые муми-троллями лакомства.

— Как вы думаете. Рождество очень голодно? — забеспокоилась мама.

— Едва ли больше, чем я, — с тоскою в голосе сказал папа. Чуть ли не с головой закутавшись в одеяло, он сидел на снегу и терпеливо мерз. Но простые смертные должны смириться перед грозными силами природы.

По всей долине в окошках загорались свечи. Загорелись свечки и под деревьями, и в каждом гнезде на ветвях, а по снегу засновали туда и обратно трепещущие огоньки. Муми-тролль взглянул на своего папу.

— Да, конечно, — кивнул папа. — На всякий случай.

И Муми-тролль пошел в дом и собрал все свечки, какие только смог найти.

Он воткнул их в снег, окружив ими елку, и стал осторожно зажигать одну за другой, пока все они не загорелись, чтобы умерить гнев Рождества. Постепенно всякое движение в долине прекратилось: наверное, все разошлись по домам и теперь сидели и ждали, когда нагрянет беда. Лишь одинокая тень еще блуждала среди деревьев. Это был хемуль.

— Эй, — окликнул его Муми-тролль. — Долго еще ждать?

— Не мешайте, — проворчал хемуль, уткнувшись в длинный список, в котором почти все было вычеркнуто.

Он уселся возле одной из свечей и принялся что-то подсчитывать.

— Мама, папа, Гафса, — бормотал он. — Двоюродные братья, сестры… старший ежик… младшие перебьются. Снифф мне в прошлом году ничего не подарил. Миса и Хомса, тетя… с ума можно сойти.

— От чего? — испуганно спросила фрекен Снорк. — С ними что-нибудь случилось?

— Подарки! — завопил хемуль. — С каждым годом все больше и больше подарков!

Он что-то отметил в своем списке корявым крестиком и побрел дальше.

— Обожди! — закричал Муми-тролль. — Объясни нам… А твои варежки…

Но хемуль исчез в темноте, исчез, как и все остальные обитатели долины, так перепуганные приходом Рождества.

И тогда все тихонько, стараясь не шуметь, зашли в дом, чтобы подыскать подарки. Папа выбрал свою лучшую блесну, хранившуюся в очень красивой коробочке. «Рождеству» — написал он на коробочке и положил ее под елку. Фрекен Снорк сняла свое кольцо и, тихонько вздыхая, завернула в шелковую бумагу.

А мама открыла свой заветный ящик и достала книжку с цветными картинками, единственную книжку с цветными картинками во всей Муми-долине.

То, что упаковал Муми-тролль, было настолько личным и интимным, что никому не было дозволено взглянуть на эту вещь. Даже потом, уже весной, он никому не сказал, что это был за подарок.

Потом все уселись на снег и приготовились к самому худшему.

Время шло, но ничего не происходило. Лишь крошка Кнютт появился из-за сарая, тот, что. пил у них чай. С ним пришли его родственники и их друзья — все, как один, маленькие, серенькие, жалкие и продрогшие.

— С Рождеством вас, — робко прошептал Кнютт.

— Впервые слышу, чтобы с Рождеством поздравляли, — сказал папа. — Ты что же, совсем его не боишься? А вдруг оно придет?

— Да ведь оно уже здесь — пробормотал Кнютт, усаживаясь на снег. — Можно посмотреть? У вас такая чудесная елка…

— И такое угощение, — мечтательно добавил один из родственников.

— И настоящие подарки, — сказал другой родственник.

— Я всю жизнь мечтал посмотреть на все это вблизи, — со вздохом закончил Кнютт.

Все замолчали. Ночь была тихая и безветренная, и свечи горели ровным пламенем. Кнютт и его родственники, затаив дыхание, восторженно смотрели на подарки и рождественский ужин. И восхищение их было так велико, что мама в конце концов не выдержала и, пододвинувшись поближе к папе, прошептала:

— Как ты думаешь, а?

— Да, но а вдруг… — возразил папа.

— Ничего, — сказал Муми-тролль. — Если Рождество рассердится, убежим на веранду. И он повернулся к Кнютту и сказал:

— Берите, пожалуйста, это все вам. Кнютт не верил своим ушам. Он осторожно приблизился к елке, и следом за ним с восторженно подрагивающими усами потянулась вереница родственников и друзей.

У них никогда еще не было своего собственного Рождества.

— Теперь нам лучше отсюда убраться, — встревожился Муми-папа.

Они на цыпочках взбежали на веранду и спрятались под стол.

Но ничего страшного не произошло.

Немного осмелев, они посмотрели в окно. Вокруг елки сидели кнютты, они ели, пили, рассматривали подарки, и им было весело, как никогда. Потом они забрались на елку и прикрепили к веткам горящие свечи.

— А на верхушке, наверное, должна быть звезда, — обратился к Кнютту его дядя.

— Ты так считаешь? — сказал Кнютт, задумчиво глядя на мамину шелковую розу. — Какая разница, если сама идея верна…

— Надо было достать еще и звезду, — прошептала Муми-мама. — Но это же невозможно! — И они посмотрели на небо, такое далекое и черное, все усыпанное звездами, которых было в тысячу раз больше, чем летом. А самая большая висела прямо над их елкой.

— Что-то спать хочется, — сказала Муми-мама. — И я устала ото всех этих загадок. Тем более, что ничего страшного не происходит.

— Я, например, уже не боюсь Рождества, — заявил Муми-тролль. — Наверное, Гафса и хемуль с тетушкой что-нибудь не так поняли.

Они положили желтые варежки хемуля на перила веранды, чтобы он сразу их увидел, и отправились досыпать и дожидаться весны.


Обожаю эту сказку с первого прочтения, она совершенно очаровательна!

@темы: Рождественские чтения, Новогоднее

---

Типа пиццы

Внезапно только что делала типа пиццу на сковородке - полный успех у всей семьи!
Значит так: делается простейшее оладушквое тесто, тока чуть-чуть жиже, чтобы растеклось на всю сковороду, собирается начинка из готовых продуктов - у меня собственно была колбаса, из которой я хотела пицу сделать, сыр, чеснок и кетчуп. Наливается на сковороду тесто, насыпается по быстрой начинка (так что все должно быть сразу готовое-нарезанное-натертое под рукой) и под крышку на 10, ну 12 минут на самый маленький огонь,
Получается мягкая прикольнючая штука очень вкусная, кажется, это будет семейный хит. Мама уже сказала, что ей нравится больше обычной, так как такое тесто ей вкуснее.
Сделала две штуки, их прикончили быстрее, чем успела опомниться )))) Она не очень красивая, сразу скажу, хотя я вторую догадалась всю томатным соком побрызгать (помимо кетчупа) оно красивее вышло. Но сфоткать все равно такую не успеешь - быстро едят

@темы: готовка, рецепты

---

Дело о подозрительных бродягах, фик с БФ-3

Название: Дело о подозрительных бродягах
Автор:  Vedma_Natka
Бета:  КП
Гамма:  Алисия,  Emily Waters
Жанр: слэш, романс, детектив
Ключевые персонажи: Том Риддл /Ксенофилий Лавгуд, аврор Долиш, Джеймс Поттер
Рейтинг: PG-13
Размер: 4220 слов
Отказ от прав: Все права на персонажей принадлежат Дж. Роулинг. Данное произведение создано исключительно в личных развлекательных целях и не влечет за собой коммерческой выгоды
Саммари: Двое подозрительных личностей за пять галеонов творят уникальную магию. Но ведь это же неспроста, правда?
Предупреждения: АУ, ООС

Фамильное дерево, высокое и раскидистое, шевелит ветвями на картине, заключенной в богатую раму. Мутноватое старинное зеркало на другой стене отражает дерево, шелестящее зелеными листьями у самого окна. Окружают, намекают – авроры, вы плутаете в иллюзорной роще, ищете совершенно не то.
Аврор Джон Долиш и стажёр Джеймс Поттер не внемлют им. Долиш, увлечённый интригой дела, азартно расспрашивает свидетельницу.
– Так талисман они забрать не пытались?
– Нет, что вы. Сначала разрядили его, так чтобы он вообще ничего не мог делать, потом – якобы наладили. Не проверишь – он же не действовал. Зато было легче дожидаться вас.
– Очень интересно. Денег за свои услуги они попросили?
Альберта Эверард придирчиво изучает свои черные туфли на высоких каблуках.
– Мы сами предложили… а они сами назвали сумму гонорара. Пять галеонов.

Потрясающий гонорар для людей, которые провернули работу нескольких подразделений Министерства.

«1. Разрядили фамильный артефакт, класса Genus servate, который принялся излишне широко трактовать свои охранные функции. С некоторой вероятностью починили его.
2. Устранили все последствия неполадок:
а) излечили маглов, попавших под негативные воздействия артефакта: по показаниям Эверардов это четырнадцать человек из трех семей;
б) проделали работу стирателей и скорректировали память, чтобы маглы вспоминали павшие на них магические проклятия как вспышку инфекционного заболевания;
в) излечили главу семьи Чарльза Эверарда от последствий столкновения с разбушевавшимся артефактом, который означенный глава семьи пытался приструнить».

Долиш мотнул головой. Кроме уже установленной разрядки талисмана, все остальные сведения еще нуждаются в подтверждении, составлять отчет пока рано. Даже в мыслях.
– Из дому ничего не пропало, вы проверяли?
Миссис Эверард чуть заметно покраснела.
– Чарльз спросил то же самое, и Флорез, это наш домашний эльф, проверил. Ничего не пропало, они действительно взяли только пять галеонов. Странно, да? Люди так не поступают. И все же…
– Действительно странно.
Джон оборвал свидетельницу, предчувствуя очередные излияния о том, как это было необычно и даже рыцарственно. Ну да, дворяне инкогнито, переодевшиеся бродягами и спасающие прекрасных дам, а заодно и их мужей.
Аврор Долиш не слишком-то верит в благородство. Зато он знает, что так можно, к примеру, перенастроить артефакт для своей выгоды. Или что это может быть подготовкой к темномагическому ритуалу – они иногда требуют весьма неожиданных действий. Вдруг именно так своеобразно должны были быть заработаны пять золотых для зловещего колдовства. Все это очень и очень подозрительно. И явно требует внимания аврора.
После этого Джон долго возится со свидетельницей, составляет годные словесные портреты, исключающие невнятные описания вроде «очень симпатичный», «мечтательная отрешенность» или «прорывающаяся властность», «повадки принца в изгнании».

Приметы лиц, разыскиваемых в качестве вероятных участников по делу:
Мужчина, белый. Блондин, волосы собирает в хвост, около двадцати лет, рост высокий, телосложение худощавое, лицо треугольное, смуглое, европейского типа, глаза голубые, нос крупный. Без особых примет. Носит потрепанную желтую мантию.
Мужчина, белый. Брюнет, стрижка короткая, явно старше тридцати лет (точнее свидетельница указать затрудняется), рост высокий, телосложение среднее, лицо овальное, смуглое, европейского типа, глаза темные. Мантия темно-зеленая, не новая, но выглядит аккуратной. В качестве особой приметы можно назвать магическую силу, отпечатки которой можно видеть в доме. И которая не позволяет отследить, куда эти двое аппарировали.

Тем не менее стажёр находит следы перемещения.
– Они разделились! И младшего мы сможем зацепить! – глаза сияют, энтузиазм хлещет. – Можно я отправлюсь за ним?
– Чуть позже, Поттер. Не торопись, все равно след вчерашний. Сейчас уладим дела со стирателями и восстановителями, они отправятся писать отчеты, а мы вдвоем пойдем по твоему следу.
До конца рабочего дня они утрясают бюрократические вопросы. И убеждаются, что двое неизвестных сделали свою работу очень качественно.

***

Оттери-Сент-Кэчпоул – старое полумагическое поселение. А попросту – тихая деревня, возможно, именно спокойствием привлекшая немало магических семейств. След блондина приводит авроров к причудливому каменному дому неподалеку от деревни. Будто несколько домиков слепили в один и позволили прорастать печными трубами и сушащимся бельем.
«Нора», – читают авроры табличку у ворот.

Извлечение из протокола опроса свидетеля Артура Уизли:

А зачем он вам? Свидетель? По тому делу с охранным амулетом? Ну как откуда – я же тоже работаю в отделе обеспечения магического правопорядка, о громких делах наслышан. Четырнадцать маглов зацепило, давно таких выбросов не случалось!
Да, заходил.
Бывший сосед, путешествовал. Вернулся в Англию, зашел поинтересоваться, как мы поживаем.
Зовут Ксенофилий Лавгуд. Постоянных занятий не имел. Что называется, искал себя. Знаете, момент, когда он говорил что-то о создании журнала, потом кинулся на поиски морщерогих кизляков. Это животные такие. Да, я тоже о них ничего не знал до того, как Ксено рассказал. Потом он принялся помогать мистеру Риддлу в его исследованиях. Другой наш сосед, ученый. Большой специалист в теории магии. А год назад, когда у мистера Риддла сгорел дом, уехал с ним.
Да, к мистеру Риддлу описание подходит, может, и он.
Ну откуда мне знать, почему Ксенофилий решил зайти сюда один? Может быть, потому что мы с ним приятельствовали, а с мистером Риддлом за все время, пока он тут жил, не сошелся никто?
Почему? Такой он человек. Плохой характер? Не сказал бы. Я думаю, он купил здесь дом именно чтобы жить уединенно, заниматься исследованиями. Иногда его навещали друзья, разумеется, порой он с кем-то пересекался из местных. Но в целом мистер Риддл держался обособленно.

***

«Поттер, запоминай. Иногда свидетели недоговаривают, так как нечто скрывают или чего-то боятся. Но гораздо чаще это происходит потому, что мы плохо и неправильно спрашивали. Главное – понять, почему тебе не рассказали нужного, а потом подобрать ключик».

***

Артур Уизли рассказывать хотел, но стеснялся. Считал важное лишними сплетнями. Такие задачки щелкаются куда проще, чем орешки.
– Хорошо, спасибо за предоставленные сведения, – Долиш перешел с официального тона на дружеский: – А время-то уже вечерне, послерабочее. Как насчет пропустить рюмочку за неожиданную встречу?

Из незапротоколированной беседы с Артуром Уизли:

Слухи о Риддле ходили всякие, довольно глупые. Я-то им не верил. Ну в самом деле, подумайте – просвещенные волшебники, с чего бы нам бояться таких же, как мы? Ладно, что взять с маглов, случаются среди них суеверные. Так у них надо перенимать полезное, а не всякие дурацкие слухи. Какие-какие. Будто он насылает на людей проклятия. Ну зачем это ему, скажите на милость?
Конечно, люди его боялись. И этот страх сдерживал. Одно дело по углам шептаться, а другое – в глаза заявить: мол, ты проклинаешь людей, так ответь. Потому никто его ни в чем не обвинял.
А потом Риддл ко мне пришел. Поздравить с рождением близнецов. Тепленький уже. И давай виниться: дескать, ему так стыдно и противно жить, себя и свою магию в руках держать не умея. Всю жизнь на изучение магии положил, крупнейшим специалистом считается, лучший теоретик в мире. А на практике как ребенок. Не может сдержать стихийных проявлений. И бьется с ней и так и эдак, а толку ноль. Очень страдал из-за своей бесконтрольности.
Конечно, некоторые из выплесков были негативными. Так что дым не без огня.
Послал я его тогда сгоряча. Наши мальчики вовсе никакие не проклятия, в отличие от его гадской магии. Мерлиновы штаны, даже если и он правда сглазил нашу с Молли контрацептивную магию, это не дает ему никакого права! Что он вообще понимает в детях, этот гей...

***

Сгоревший дом Риддла стоит чуть в сторонке от деревни, как и многие дома магов. Споткнувшись об обломок, Долиш выругался.
– Чувствую себя придурковатым романтиком. Ночь, руины. Осталось только найти стенающую призрачную деву, склонившуюся над бледными асфоделями, и всё, пора в дешёвый романчик. Поттер, напомни мне: что мы тут делаем?
– Пытаемся найти след Лавгуда.
– Догадываешься, что я думаю по этому поводу?
– Да, сэр. Мы тут ничего не найдем.
– Именно.
Они сразу ощутили, где пересекли охранную черту, окружающую особняк. Попробуй не заметь, когда на тебя обрушивается вихрь магического шума! Хаотичные обрывки ауры места и разрушенных заклинаний подвижной взвесью заполняют пространство. Что за магия тут творилась, если даже через год не улеглись остаточные последствия? Искать здесь какой-то отдельный след – как конкретную соломинку в стоге сена. Поди отличи ее от других.
– Сэр, мне кажется, что мы не можем оставить без внимания это место. По-моему, оно очень подозрительно.
– Да, поэтому сюда надо вернуться днём, и не одним, а со специалистами.
Поттер тяжело вздохнул.
«Щенок! Как же, всё расследуют без тебя и не расскажут интересного. И ведь попробуй тебя сейчас не пустить – вернёшься ночью сам и неизвестно на что нарвёшься».
– Но сначала надо немного осмотреться, чтобы понять, специалистов какого профиля следует запросить в группу.
– Да, сэр!
Долиш позволил себе кривую ухмылку. Эх, юные стажёры, любители детективов.
Как и следовало ожидать, ничего более интересного, чем загадочный магический фон, они не нашли.

***

Грозный Глаз выслушивает рапорт Долиша, прохаживаясь по комнате. Иллюзорное окно на стене за ним круглой формы, будто иллюминатор. Джону кажется, что Грюм нарочно попросил такое окно: что бы подчеркнуть как он со своим вставным глазом похож на пирата. Ему бы еще треуголку да деревянную ногу – лихой бы вышел из него капитан.
– Молодец, ты прав, эти два типа, Риддл и Лавгуд, очень подозрительны. А дом и вовсе мне не нравится.
Выделю тебе на сегодня двоих: Диша и Томпсона. Надо бы больше, но сам знаешь, контрабандисты-драконоводы сейчас тянут все силы.
Долиш кивнул – еще бы. Именно из-за этого дела они припозднились к Эверардам.
– Прежде всего разберитесь с домом. Обнесите своим охранным барьером. Даю добро на маглоотталкивающие чары, если понадобятся. И местных опроси там попридирчивей, я понимаю, год прошёл, но мало ли.
– Я особо не рассчитываю на результат, но, само собой, опрошу. Да и стажёра можно заодно поучить опросу свидетелей. Его зацепила эта загадка, работать будет с огоньком. Повозиться с ним стоит, мне кажется, из Поттера выйдет толковый аврор.
– Аврор выйдет, бюрократ останется, – хохотнул Грюм. – Кстати о бюрократах, сегодня вечером жду твой отчет. Уже все отделы за вчерашнее отчитались кроме нашего. Сам знаешь, не сдашь вовремя – из нас столько крови выпьют, что на дело не останется.
– Понял.
– Лады, учи Поттера и следи за ним, чтобы сам никуда не лез. Дело на вид не опасное, но сам знаешь…
– Знаю. Постоянная бдительность.

Стажёр уже ждал его в комнате, которую Долиш делил с Милном. Только что не подпрыгивал. Юнец.
– Сэр, смотрите, что я нарыл! – Он ткнул пальцем в стопку книг в центре стола. – Мне это имя показалось знакомым, и я вспомнил! В своё время пользовался этой литературой для реферата. Так что у нас есть портрет и даже биография.
– Интересно, – Джон взял верхнюю книгу. Прочитал вслух: – Том Марволо Риддл, «Тёмные артефакты: рассуждения о пользе, вреде и их соотношении». Очень интересно!
«О побочных действиях тёмных заклятий и их преодолении». «Использование инфери и борьба с ними». «Тёмные сущности: вопросы создания, использования и уничтожения». «Охранная тёмная магия: плюсы, минусы, противодействие», – о да, в этом ты точно разбираешься, Том Марволо. Однако, любопытный тип этот затворник. Какие вопросы его интересуют! И глянь на отзывы, – Долиш постучал по тыльной стороне обложки: «лучший специалист, до тонкости разобравшийся в вопросе …», «Ученый с мировым именем». – Я бы сказал – очень опасный тип.
Значит, так: посмотри, которая книга более позднего издания, и смотайся к Эверардам, покажешь портрет. Уточнишь, был ли у них именно он, и можешь сразу аппарировать к дому Риддла, мы будем там.
– А если они спросят что с их артефактом, что отвечать?
– Скажи изучаем. Пока что все в порядке, он выглядит действительно хорошо налаженным. По всей видимости Риддл с Лавгудом не налагали темных заклятий на артефакт. Но спешить не будем, можно еще проверить.
– Понял.

Долиш практически не сомневается, что это интересующий их Риддл, но всегда нужно проверять. Совпадения в жизни бывают самые удивительные.
Впрочем, не в этот раз. Поттер возвращается с подтверждением: тот самый.
Долиш со стажёром оставляют Диша и Томпсона заниматься загадочными руинами, а сами идут к ближайшему дому волшебников.

Из беседы с Сесилией Фосет:

– Что-то поздно вы заинтересовались этим Риддлом. А я давно говорила, что надо авроров позвать. Ох и мутные дела вокруг него творились, кошмар!
Не местный он, вы понимаете. Купил дом Тинворшей, который перед тем несколько лет пустовал. Хороший особняк, хотя запустел, конечно. Но Риддл его в порядок привел и заселился, дай Бог памяти, в шестьдесят восьмом году.
Чужаком приехал, чужаком и остался. Да кто его примет, когда он самый что ни на есть темный маг! Вроде вежливый, а поговоришь с ним, и мурашки по коже от страха. А уж какие дела стали тут твориться с его появлением! Некоторые не верили, что дело в нем. А как же не в нем, когда стоило ему уехать, и все стало поправляться? Уэскомовой дочке Милли почти совсем зрение вернулось. Роберт Истербрук выздоровел. Парксы помирились. Даже у Люиса Комптона сошли его жуткие прыщи, которые раньше не сводились ни просто магией, ни соком бородавочиника, ни сложными зельями. Хотя в последнем Риддла никто и не подозревал. А поди ж ты! Все его боялись, все! А нам каково – ближним соседям?
Ксенофилий Лавгуд? Бедный мальчик! Лавгуды фамилия старая, хорошая. Правда, вся семья была немного со странностями. Но совсем безобидные, милые чудаки. Их у нас всегда любили. Очень жаль семью, очень. Родители Ксенофилия умерли, когда он учился на старших курсах Хогвартса. Драконья лихорадка, страшная вещь. Бедняга после этого стал еще чуднее. Но все равно хорошим мальчиком был, пока не попался Риддлу. Что с ним сделалось? Сказать стыдно! Риддл Ксенофилию в отцы годился, а сам-то! Позорище! Затащил мальчишку в постель. Ну, понятно, он уже совершеннолетний был, но все равно мальчишка. Ума палата такому сатане поддаваться, были бы живы родители…
Главное, они свое извращение и не скрывали вовсе! Такое бесстыдство. Помню, как я их встретила, идут, за ручки взялись, тьфу! Я на них глаз поднять не могу, а этот развратник лыбится, обнимает мальчишку за талию и желает мне хорошего дня. Так дальше и пошли в обнимку. Стыдоба! Помню, я тогда сказала Маргарите Смит, что это хуже всякой темной магии…
А потом Лавгуд заболел. Не знаю, даже, может, и не Риддла вина. Он переживал, Риддл-то. Перетащил мальчишку к себе в дом, врачей все время тягал, извёлся весь. Даже не ожидала, что он может так... по-человечески. Будто и не Риддл никакой. А потом было совсем чудно. В одну ночь дом его сгорел. А эти двое уцелели и Ксенофилий выздоровел. Вот вчера болел, а сегодня пожалуйста – здоровенький. Сам лично зашёл предупредить соседей, что уезжает в исследовательское путешествие, на свой дом поставил охранные чары, может, наведается как-то. А про сгоревший дом – молчок. Будто так и надо.

***

Роджер Томпсон приветливо машет им, и Долиш со стажёром идут к нему.
– Значит, что мы тут имеем, – говорит Роджер. – Во-первых, тут стоит очень оригинальная и мощная охрана. Направлена она прежде всего на то, чтобы защитить окружающий мир от происходящего внутри. Именно эта уникальная охрана не дала рассеяться местному фону. Удивительно, но тут всё будто законсервировали, мы практически исследуем происходящее по горячим следам.
– Просто потрясающий свежачок, – радуется Сэм Диш, – исследователю фонов о таком можно только мечтать.
Джон понимает воодушевление Сэма.
Его идея-фикс – разработать методику восстановления событий по остаткам заклинаний и колебаниям магического фона на месте происшествия. Сэм не пустой мечтатель, у него уже кое-что получается, но фон слишком часто размывается. Такая возможность поработать – просто дар небес! Можно не сомневаться, вскорости он примется изучать эти охранные чары как способствующие сохранению фона.
– Во-вторых,– продолжает Рождер,– тут несомненно применялась разрушительная темная магия высокого уровня.
– В-третьих,– вмешивается Сэм,– я хочу воспользоваться сохранностью фона, но мне нужна ваша помощь.
– Как воспользоваться? – интересуется Джеймс Поттер.
Долиш закатывает глаза – ну всё, нарвались на лекцию. Сэм – слишком большой энтузиаст своего дела, чтобы отпустить кого-то непросвещенным. Конечно, прекрасно, что Грозный Глаз собрал в аврорате волшебников, действительно увлеченных своим делом, но иногда Долишу кажется, что они перегибают палку и это уже больше похоже на фанатизм.
А Сэм уже вещает:
– Что такое магический фон? Это остатки совершенных заклинаний, запечатленные в ауре местности. По сути – эхо магических колебаний. Но не только они! Магические колебания частично спаиваются с сопровождающими их световыми и звуковыми волнами, а также с эхом эмоций. Вообще аура предрасположена прежде всего к хранению именно эмоций, некоторые, особо сильные, сохраняются годами, даже если не сопровождались магией.
Так что в итоге прямо тут, внутри барьера, по сути разлита память о том, что случилось. Чисто теоретически так происходит везде, но обычно магический фон постепенно рассеивается, растворяется и перестает быть идентифицируемым, хотя и держится некоторое время после происшествия.
Я уверен, что когда-нибудь мы, прибыв на место происшествия своевременно, сможем полностью восстанавливать по фону отчетливую картину преступления. И я как раз занимаюсь разработкой соответствующих методик.
– Здорово, – восхитился стажёр. – И как мы можем вам помочь?
– Мне нужно сгустить местный фон, чтобы разрозненные обрывки естественным образом слились в более-менее единое целое. Это происходит по методу родственного опознания. Очень целое, конечно, не получается, обычно выходит много раздельных кусочков. Но тут мы можем надеяться на достаточно чёткие картинки. Правда, у меня еще никогда не было такого объемного фона, даже не знаю, куда его слить. Для сгущенного фона нужен сосуд – как флакон для воспоминаний. А для просмотра собранных частей нужен омут памяти.
– Сэр, я видел в той части дома неплохо сохранившуюся ванную. Она, конечно же грязная, но может…
– Ничего, почистим и заколдуем! Покажи мне ее!
Они осмотрели чугунное корыто, и лучащийся радостью Диш заявил:
– То, что нужно! Смотрите, схема действий такая…

***

Поттер завороженно смотрит на результат их труда: волнующуюся разнородную массу, переливающуюся оттенками от светло-жемчужного до серо-стального.
– И что теперь?
– А теперь – кропотливая работа по просмотру и сортировке отдельных кусочков. И постепенное складывание картины произошедшего. Обычно события более чем недельной давности уже слишком рассеяны, так что исходить следует из того, что короткие кусочки старые, а более сохранившиеся – ближе к настоящему времени. Хотя тут есть еще такой момент, что самые эмоционально окрашенные куски хранятся дольше и обычно длиннее.
– Нельзя выудить сразу самое важное?
– Ха, если бы!
– А цвет кусочков ни на что не влияет? Не может, к примеру, самый темный – быть кусочком с самыми разрушительными заклинаниями?
– Ну, можем попытаться выяснить, – на этом месте Долиш улыбается. Не одному ему охота натаскивать будущего аврора. – Давай, покажи мне самый темный кусок.
– Этот!
Диш подцепил палочкой указанную часть и перебросил в портативный омут памяти: тащить в министерство ванную, полную ценных объектов исследования, он не решился, поэтому организовал тут выездную лабораторию.
За самым темным волочились более светлые хвосты, и даже что-то светлое пронизывало темный кусок – видимо, взаимосвязанные события тут хорошо переплелись.
Это действительно было похоже на воспоминания.

Прихожая в викторианском стиле, с деревянной обивкой и потемневшими обоями.
Том Риддл говорит с невысоким круглолицым мужчиной.
– Это Джозеф Преснел, известный целитель, – шепчет Долиш.
Преснел с профессионально отмеренным сочувствием говорит:
– Мне очень жаль, но, боюсь, теперь всё, что остается – попрощаться. Несколько часов у вас на это есть.
Лицо Риддла, до того хмурого, вспышкой пронизывает злость. Он быстро прикрывает лицо рукой, вздыхает, отнимая руку, выглядит уже печальным.
– Спасибо, что сказали, Джозеф. Обманчивые надежды – не то, в чем я сейчас нуждаюсь.
Закрыв дверь за целителем, Риддл идет в комнату, где лежит, закрыв глаза, Лавгуд. Авроры впервые видят его. Осунувшийся, с желтоватой кожей, он пугающе похож на восковую фигуру.
– Как ты смеешь, Ксено! Какое право ты имеешь бросать меня, приручив? – тихо говорит Риддл и гладит больного по руке.
Он не рассчитывал, что его услышат, но Ксенофилий открывает глаза:
– Прости, Том. Ты же знаешь, я не хотел.
Риддл кривится, будто от зубной боли.
– Прекрати эту мелодраму. Мы оба знаем, что произошло. Я тебя сразу предупреждал, что это плохо кончится. Так нет же, ты со своей любовью...
Лавгуд неожиданно радостно улыбается.
– Зато ведь получилось, Том! Получилось! Проклятья перестали сыпаться, и в городе...
Больной начинает кашлять, и Риддл решительно склоняется к нему, кладет руку на лоб.
– Спи. Разговариваешь, хотя тебе нельзя, не слушаешься... – Очевидно, он колдует, потому что Лавгуд сразу же засыпает. Убедившись, что он спит, Риддл тихо добавляет: – Пусть хоть без боли...
Потом осторожно берет Лавгуда на руки и аппарирует. Возвращаясь, устанавливает вокруг дома тот самый охранный барьер. Понятны далеко не все его действия, но даже то, что видно, вызывает бурное восхищение у Сэма. Очевидно, этот момент будет просмотрен им еще многократно.
Потом Риддл идет в кабинет, садится за стол, достает из ящика и кладет перед собой три предмета: тетрадь, кольцо и медальон. С отрешенным видом крутит в руках палочку. С таким лицом совершают безумства.
– Сссссссссхршшш, – настоящее змеиное шипение, не верится, что оно раздается из человеческой глотки.
Тетрадь и кольцо подпрыгивают, медальон раскрывается, и в кабинете появляются три… призрака? Чуть размытые, почти прозрачные, они похожи на Риддла – только юного и цветущего, а не изможденного, как сейчас. Один из них одет в школьную форму, именно он начинает беседу.
– Привет, Том. Страдаешь без нас? Очередной сеанс сожалений о несбывшемся?
– Он страдает отдельно от нас, – подхватывает другой призрак, на вид постарше, в аккуратном коричневом костюме.
– И не знает, куда от нас деться. Так зачем ты позвал нас, Том? Пожаловаться на жизнь? – Третий призрак мало отличается от первого. Вместо школьной мантии – летний магловский костюм и волосы чуть короче.
Все трое чуть насмешливо спокойны.
– Хотел посмотреть на себя со стороны, – отвечает Риддл.
– Мы лучше всякого зеркала, да? Вот тебе еще одна польза от хоркрукса, мой мальчик.
Хоркрукса? Однако! Авроры переглядываются с пониманием, стажёр смотрит сердито. Что за штука эти хоркруксы, Долиш толком не знает: тёмный артефакт, при нахождении подлежит немедленному уничтожению спецсредствами из списка восемь. В квалификации по опасности – первая категория. Известно, что хоркруксы создают с целью обретения бессмертия, хотя механизм непонятен. Бессмертный тёмный маг. Надо же. Это угроза мирового уровня!
– Так что, сегодня даже не предвидится моей любимой песни о потере контроля над магией из-за нас? – старший призрак заводится. В его голосе все больше злости.
– Если тебе ее не хватает, то я сам могу пересказать, – иронично предлагает коротковолосый. – А ты, как обычно, расскажешь, что можно было третьего не создавать и что уже после второго было ясно, насколько небезопасно разламывать душу на кусочки. Ах, как трогательно! Давайте заплачем!
Сэм ухватил Джона за руку. Кусочки души? Он разламывал душу на части? Ничего себе магия! Конечно, у него неконтролируемые магические выбросы, с такой силой и нарушенной целостностью личности...
– Как же вы отвратительны! – произносит Риддл.
–Хочешь сказать – это ты отвратителен?
– Именно, – после небольшой паузы соглашается волшебник.
Четыре одинаковых голоса, источающие взаимную ненависть, сплетаются, яростно восклицая что-то неразборчивое. И снова чуть успокаиваются.
– Да ты что? Может, ты еще и раскаиваешься?
– Не умею, ты знаешь. Но… сожалею о прошлом, – Риддл вдруг резко остыл. Или что-то для себя решил.
– Хочешь сказать, сейчас ты бы отказался от бессмертия?
– На кой оно нужно? Без того, кого любишь, раз уж такая беда случилась и пришлось полюбить? – произносит Риддл, поднимаясь.
– Как пафосно и банально! – призраки смеются.
– Fiendfyre! Теперь не банально?! Гори пропадом это бессмертие без Ксено! Может, он прав в своей безумной идее и такая нестабильность поможет? А если нет, то и драклы с ним!
Хоркруксы бросаются к Риддлу. Они знают, что из пламени им не спастись, но пытаются хотя бы утащить его за собой. Волшебник не подпускает к себе, колдуя уже безмолвно. Отходит к окну и вдруг выпархивает наружу. Надо же, левитировать он тоже умеет, чертов гений.
Из дому раздаются нечеловеческие крики, а Риддл спокойно выжидает. Обходит дом, не выпускает пожар наружу. Убедившись, что хоркруксы погибли, тушит огонь. Видно, что это стоит ему больших усилий. Он устал, ему плохо – видимо, от уничтожения частей собственной души – а пламя хочет жить и не прочь разрушить здесь всё, включая своего создателя. Но Риддл снова оказывается сильнее.
Покончив с этим, он садится прямо на землю, обнимает колени и замирает.
Тут его и находит Лавгуд.
Риддл вскакивает, хватает его за плечи.
– Ксено, как? Зачем ты встал?
– Чтобы найти тебя.
– Тебе надо домой, в кровать.
– Да, конечно, Том. Только вместе с тобой. Что ты тут творил, пока я спал?
Риддл смеется:
– Ставил эксперименты. Всегда умирал от любопытства – что будет, если я уничтожу хоркруксы? Умру или останусь жить без условного бессмертия и частей души?
– Сумасшедший.
– Да. Но и ты тоже! Как ты вообще смог подняться?
– А я, кажется, выздоровел. Проснулся у себя, испугался, что ты творишь глупости, и побежал тебя искать. Скажешь, был неправ?
Риддл крепко обнимает любовника. Долиш ни в чём не уверен, но ему кажется, что глаза темного мага странно блестят.
– Да. Я творил глупости. Но они помогли, подумать только, они тебе помогли, – и добавляет задумчиво: – Интересно, а как остальные? Тоже излечились мгновенно от всего?
– Завтра узнаешь. Пока что пошли ко мне. Ты знаешь, какой ты грязный?
Они будто исчезают, выйдя за охранный барьер.

Ошеломленные авроры пытаются осознать, что они только что увидели. Потом срываются одновременно:
– Невероятно!
– Чудовищно!
– Три хоркрукса? Душа, разбитая на четыре части? Знаете, мне страшно жить, зная об этом.
– А что такое хоркруксы? – спрашивает Джеймс Поттер.
Старшие смотрят на него и начинают смеяться. На самом деле вопрос логичный, у стажёра пока нет нужного уровня доступа к информации. Но, наверное, им просто надо как-то пережить понимание того, что волшебный мир стоял на краю чудовищной пропасти и даже не узнал об этом. Столь безумный темный маг, как Том Риддл, обладающий бессмертием, вооруженный необыкновенной магической мощью и знаниями, мог бы сотворить воистину ужасные вещи. Но не сделал этого. Мир постоял на краю бездны, а потом просто отвернулся и ушел.

***

Длинноволосый блондин осторожно подкрадывается к загорелому брюнету, сидящему возле потрепанной палатки на берегу реки.
– Даже не пытайся, – говорит Том. – Я давно тебя заметил.
– Ну и ладно. Сам отгоняй своих мозгошмыгов.
– Ты же знаешь, без тебя я не замечу не то что мозгошмыга, но даже слонопотама. Совсем пропаду! Рассказывай! Что там? Как все?
– Похоже, тактика работает. Большинство задетых твоей магией понемногу приходят в себя. Истербрук выздоровел окончательно еще в прошлом году. Зрение к Милли Уэском пока на сто процентов не вернулось, но уже сделалось гораздо лучше. Ванда Фосет ждет ребенка. И прыщи Комптона сошли, он теперь так и норовит сбегать в город на танцульки. Насчет Уизли я не уверен. В марте у них родился очередной мальчик. Назвали Рональдом Билиусом. Но беременность дело долгое, может, теперь эта их плодовитость поутихнет.
– Знаешь, Ксено, именно насчет Уизли я сейчас сомневаюсь. Мне как-то Артур сказал, что дети просто не могут быть проклятием. Может, он и прав.
Том смотрит на Ксенофилия и думает о том, что в любви к мужчине есть серьезный недостаток: мужчина не родит ему ребенка. А с их бродячим образом жизни – единственным ему доступным, если он не хочет снова вредить окружающим своей магией – будет трудно найти подходящую волшебницу. Годную к продолжению его рода: чистокровную, согласную с тем, что муж лишь изредка сможет их навещать и вовсе не собирается ее любить. Но не должна же пропадать такая кровь, это просто его долг – оставить наследников Слизерина.
И позаботиться о том, чтобы Лавгуды тоже не закончились на Ксено. В конце концов, любовь – это же забота, правда?

@темы: слэш, БФ, пишу, гпшное

---

Чуть не пропустила, спасибо  КП, которая спросила, как мне нравится тема.
Это действительно мой любимый конкурс, собственно из моих аж шести фанфиков по ГП, пять были написаны на Британский флаг И вообще я на БФ написала свой первый фанфик, серьезно. Парочка из тех пяти мне даже нравится, а один я все планировала-планировала улучшить, поэтому не выкладывала, рассчитывая доработать, лучше б не планировала - сделать не сделала и теперь не знаю, где найти тот старый текст. Все ж мой, жалко.

А вообще я к чему? Время еще есть, пишите, присоединяйтесь!

UPD. Очень меня заело, что фик пропал,я обыскала все компы и таки нашла! Ыыыы, здрово как! Счас повешу.

запись создана: 05.12.2015 в 15:34

@темы: БФ, гпшное

---

Соционика в лицах

Люблю соционический юмор, так что ему тут быть, и я даже ввела под соционику новый тег.

01.02.2014 в 21:26

Пишет  Blimm:

Наполеоны

Наполеоны – они, сука, центр вселенной и ниипет. При первом столкновении с Напом вы не замечаете ничего подозрительного – обаятельные гады, они маскируются под Геков или даже Жуков, фееря и сверкая изо всех сил. Через какое-то время вы чувствуете, что вам активно вешают лапшу на уши, и рассказ о том, как Нап ограбил швейцарский банк, переспал с Наоми Кэмпбелл и завоевал мир – все только до завтрака! – теряет для вас свою прелесть. И тут наступает критический момент – вы возражаете Напу, а возможно – если вы самоубийца или Гамлет – даже говорите ему, что он пиздит.Через пару часов, пережив три истерики и сто раз объяснив Напу, что вы верите ему, как себе, и просто оговорились… хочешь чайку?... они идиоты, дада!... вы попытаетесь держаться от него подальше. Но не тут-то было: Нап мертвой хваткой вцепляется в любого, кто не шлет его на хуй при первой встрече, и окружает заботой и вниманием, удушающими, словно паутина Черной вдовы. Поначалу жизнь с Напом кажется сказкой: секс – до утра, обед – из трех блюд, романтические ужины – еженедельно, халатик – только с кружевами; но все сказки имеют обыкновение заканчиваться, а вот Нап – он остается с вами и постепенно выпивает до капли, чтоб сообщить, что вы, собственно, были его недостойны. Кто (или что) может быть достоен Напа – остается тайной, покрытой мраком; и в итоге они находят Баля, который не то чтобы достоен – но ему глубоко наплевать на выпендреж и гонор некоторых излишне шумных уродов.

Бальзак

Потому что Бальзаки – они, сука, пофигисты, ленивые до опупения. Гонят всем, что ищут смысл жизни – вранье: им попросту лень его искать, диван роднее и приятственней. Если Бальзак будет загоняться, что мол, он медленный газ и ниипет – не верьте. Тормоз он, товарищи, редкостный – причем свою тормознутость, сука, свято холит и лелеет, подводя под нее всяческие логические обоснования и умело давя на вашу черную этику. Еще Бальзак умеет прикинуться эмокидом, этаким някой, ибо большие глаза делает, сука, как никто. Однако по сути своей Баль – унылое говно, ни разу не трепетное лань, и ежели вы ждете от него решительного напору, то просидите на жопе до третьего пришествия. Баля следует аккуратно взять за шкирку, оторвать от компьютера и метким пинком подтолкнуть в нужном направлении, не вступая в диспут о смысле сих действий, ибо логика у них, сволочей, развита лучше, чем ожидаешь, на Баля глядючи. Впрочем, в быту они ненапряжны – положите их в уголок с книжкой и конфетами, и те будут себе тихонечко не отсвечивать, пока вы про них не вспомните и не употребите по назначению. К слову, употребить Баля получается у многих, просто потому, что Балю на вас положить. Чем может воспользоваться самый широкий круг лиц, от конфликтера до активатора, а активаторы у Балей еще те – видимо, потому что только их глубокий внутренний похуизм и может активизироваться от такого кошмара во плоти, как Драй.

Драйзер

Драйзер – это пиздец от соционики, и этим все сказано. Приближаться к ним не рекомендуется никому, будь вы хоть активатором, хоть, не побоимся этого громкого слова, полудуалом - если Драй вас заметил, то мы вам не завидуем. Драйзеры – главные ТИМные скандалисты, довести до истерики могут даже святого (сиречь Доста), и понять, что будет поводом для скандала, невозможно. В качестве доводов Драйзер может привести, как-то: рассказ о том, как вы ужасны были, есть и будете; бритву; веревку с мылом; вопли на весь район. А все почему? Да просто все не так, как хочется этим чистым, голубиным душам, последним инквизиторам этого мира. Искренней бескорыстной ненавистью Драи ненавидят всю эту гребаную жизнь, и хотя они честно учатся, работают, трахаются и рожают детей, в глубине души они знают, что ни к чему хорошему оно все равно не придет, потому что все это НЕПРАВИЛЬНО. К слову, трахаться Драи любят, шо пиздец, и заебут, в прямом и переносном смысле, любого; на внешний вид партнера им по большому счету плевать, но за недокрашенный глаз или криво завязанный галстук вас ждет долгий пиздеж или маленькая разборка. Еще они, суки, ревнивые и эмоциональные, потому орать на вас будут долго, по-любому. Драи, как и Робы, всегда и все знают лучше, чем вы, однако на Робов вы можете наорать или заехать в ебало на крайняк; Драй поддается переубеждению лишь с помощью гаубицы, и то не всегда. Кроме того, они махровые идеалисты и ханжи, набитые принципами и моралью по самое не балуйся, из чего логически вытекает, что главный враг для нормального Драя – это Джек, который любой принцип оценивает исключительно в величинах денежной единицы.

Джек Лондон

Джеки – они вообще, сука, прохвосты еще те, живчики, для которых на всем белом свете не существует никого, кроме них, любимых. Однако, в отличие от того же Напа, Джек не будет никому пиздеть – он пойдет и сделает, а потом сделает еще раз, и еще, и затрахает вам мозг своей активностью и вечным оптимизмом, от которого хочется стошнить в кулечек. Джек – это тот розовый заяц, который все бежит, сука, и бежит, пока голубые не воспылают нему острой и чистой ненавистью. Он все успевает, у него все работает – нет, не ломается, не горит, как у вас, а именно функционирует; он всегда весел, всегда в нужном месте и в нужное время, всегда готов, как пионер. От его мельтешения у нормального человека рябит в глазах и чешутся кулаки. Материалисты до мозга кости, прагматики от дьявола, уверены в себе донельзя и сияют, как начищенные монетки, в любое время дня и ночи. Если за день в жизни Джека не произошло минимум десяти крайне важных встреч и двух свиданий одновременно, то он чувствует скуку. К слову, эти электровеники из плоти и крови могут производить впечатление примерных семьянинов, но не верьте – где-то между третьим совещанием и корпоративом они уже запланировали грязное приключение с тремя секретаршами. А еще к этим мерзавцам липнут деньги, что крайне раздражает, особливо Донов, которые никак не могут понять, почему столь приземленные придурки зашибают столько бабла, когда такие непризнанные гении, как Доны, опять сидят по уши в дерьме.

Дон-Кихот

Сами Дон-Кихоты – они, сука, обаятельные уроды. Запиздят так, что их считаешь умнее Энтштейна, идей дурацких у них – что у дурака фантиков. Однако не ведитесь, товарищи! Когда вы окажетесь по шею в грязи в таежном болоте или в балетной пачке на босу ногу посреди Тверской и с Доном по правую руку, радостно лыбящимся, как идиот, вы вспомните наш совет. Что для нормального индивида, Штирля какого, или, не побоюсь этого слова, Макса, служит поводом для немедленного самоуничтожения, то для Дона – утренняя разминочка перед Большой Аферой. У Дон-Кихота наблюдается явный дефект строения черепа – волосы растут и наружу, и внутрь, вследствие чего мозг, очевидно, перманентно чешется, а огребают на свою жопу, естественно, окружающие. Доны мнят себя гениальными бизнесменами, идеи льются из них, как говно из прорванной канализации. И все как одна оказываются провальными, потому как тактики из Донов как из свиньи балерина, в итоге они перманентно ходят с голой задницей. Общительные, любят компанию, однако как скажут – так отрежут, тонкостью восприятия отличаются разве что в собственных мечтах, а в реальности вечно ляпают не то не в том месте и не в то время. Кроме того, Дон, сука, любит заботу и внимание. И попробуйте ему их не предоставить! Мстительные они, сволочи, так что лучше сразу привыкайте носить тапочки в зубах, потому как живыми вы все одно от них не уползете. А ежели вы тапочки таки принесете, то не избежать вам обвинения в отсутствии инициативы и полета мысли. Видимо, именно ради Донов мироздание и создало Дюмку – единственный ТИМ, у которого от капризов Дона не возникает желания заехать ему этими тапочками в ебальник.

Дюма

Потому что Дюма – они, сука, положительные такие, что оторопь берет. Непрошибаемые, как танк, спокойные, как айсберг перед встречей с «Титаником», лыбятся по-монолизовскив ответ на любой выебон, и все им как с гуся вода. Надо сказать, что ассоциации с названием ТИМа возникают самые что ни на есть авантюрно-приключенческие – подвески, кони, люди, королевская милость, все за одного и прочая хуйня; а на самом деле скучнее, чем Дюмки, могут быть только Габены. И то Габа при желании можно приставить к делу, и он будет торчать, где оставили, а вот Дюмку фиг заставишь – при всей показной тихушности в голове у нее есть четское представление об идеальном мире. И мир этот напоминает кухню с большой плазмой над плитой. Что мы можем сказать об этих идеальных существах? Раздражают они нас страшно, потому что отсутствие недостатков неизменно настораживает и заставляет подозревать неладное. Никакого двойного дна в Дюмке нет, и не ищите; ни острых углов, ни пошлых желаний, ни даже тайной порочной любви к портрету Бори Моисеева. Несмотря на иррациональность, жизнь их протекает распланированно, спокойно и последовательно, будто на обложке журнала «Настоящая женщина» (кстати, пол особого значения в данном случае не имеет); а в промежутках между приготовлением обедов, воспитанием детей и работой в какой-нибудь неприметной организации они успевают еще подобрать пару брошенных щенков/котят/головастиков. Родились они явно с серебряной поварешкой в заднице и нимбом на башке, и потому вечно хотят принести пользу ни в чем неповинному человечеству, но эдак ненавязчиво, в отличие от своих прямых конкурентов-Достов, чью помощь попробуй только не принять – мало не покажется.

Достоевский

А Достоевские – они, сука, жалостливые и сердобольные сволочи, которым непременно надо быть в каждой бочке дегтя медовой затычкой. И мед этот, знаете, тягучий такой и липкий, а уж сладкий настолько, что у вас быстро развивается диабет третьей степени. У Достов есть три состояния – они или учат жизни, или умиляются, или плачут. Последнее состояние случается регулярно, ибо огорчает их все подряд, от несовершенства этого мира до неправильного цвета пуговиц на вашем халате, обидеть их куда легче, чем отнять конфету у ребенка, а вот успокоить проблематично, и ныть Дост будет до того момента, пока вы не сделаете всего, что он хотел изначально, а потом еще немножко. Доброта из Достоевского так и прет, и изливается словесным поносом на всех окружающих. Что самое паскудное – в 100 из 100 случаев толку от Достов ноль, но зато они будут так долго капать вам на мозг и сожалеть, что не могут помочь, что вы сами в итоге оторвете жопу от дивана и попретесь по указанному Достом адресу поздравлять ненавистных родственников, кормить бездомных или покупать себе же полезную зелень для диетического супа (который Дост заставит вас приготовить под своим чутким руководством). С виду они походят на святых, посланных в этот жестокий мир, чтоб его спасти, и обожают порассуждать о судьбах мироздания и пороках, захлестнувших современную молодежь. При более внимательном взгляде Достоевский – классические гнилые интеллигенты в очках на сломанной дужке, пользы никакой, но поныть и попризывать к насаждению доброго и вечного огненным мечом – это завсегда, особенно если бороться со злом будет кто-то другой, нередко Драй или Штирля, коего по болевой легко развести на жалость, чем Дост беззастенчиво пользуется.

Штирлиц

Штирлицы – они, сука, вообще темные лошадки, чем и бесят. С виду такие добренькие, улыбчивые, помогут завсегда, и не только пиздежом, как Досты, а подойдешь поближе, приглядишься – и кааак наткнешься на дружеский кулак глазом! А еще они такие правильные. Все у них разложено по полочкам, все распланировано на двести лет вперед по десяти разным сценариям, включая: возможный конец света, развод, смену ориентации и прилет на Землю недружественной инопланетной делегации с Сириуса. Разложить по полочкам собственную и чужую жизни для Штирля все равно, что сексом заняться – кстати, трахаться они тоже предпочитают по расписанию, за сюрприз можно и схлопотать. Идеальные исполнители без особых амбиций, работящие пофигисты, на которых, впрочем, начальник всегда поглядывает с некой опаской. В целом, Штирль напоминает сундук с механическим приводом и такой сложной системой замков, что и пробовать не хочется. Еще они непрошибаемо спокойны, как бетонная стена, медленной и уверенной в себе мохнатой гусеницей ползут по жизни в некую лишь им известную сторону, на окружающих обращают внимания не больше, чем на мошек. В отличие от Напа или там Дона не пыжатся, стараясь изобразить из себя нечто – они и так знают, кто они, а мы – нет, потому в близком общении со Штирлем всегда есть некий элемент ужастика, где героиня-блондинка под зловещую музыку распаковывает яркую коробку, в котором вместо конфет оказывается семейка живых тарантулов. Впрочем, там могли быть и шоколадушки, верно? Так и со Штирлицом – проживите с ним хоть всю жизнь, паук может выскочить только в самом конце… или не выскочить. Штирли – они ж, суки, скрытные до жопы, но вообще ниче так ТИМы, из рационалов так вообще лапушки, особливо если сравнить с теми ж Максами.

Максим

Максимы – они просто суки, и добавить к этому нечего. В глубине души Максимы знают, что мир устроен неправильно, и УЖ ОНИ-ТО ЗНАЮТ, как его исправить – а потому вся их деятельность направлена на то, что портить жизнь окружающим, активно их исправляя. В отличие от Драев, Макс не будет зря орать и биться в истерике – он просто прикажет, и попробуйте не подчиниться: таких беспогонных генералов, придирающихся к любой фигне, надо поискать. У Максимов все должно быть так, как надо, но вместо того, чтоб тихо организовывать свой рациональный рай самостоятельно, они активно припахивают к работе всех, кто под руку попадется. Несмотря на сенсоризм, вкус в Максиме отсутствует от рождения, зато имеется смекалка, благодаря которой на люди он выходит всегда в строгом костюме, руководствуясь, видимо, тем мнением, что хороший костюм даже владельцем не испортишь. К слову, в личном романтики в Максе ни на грош, зато формальности он соблюдет с удовольствием – правда, после свадьбы этот сухарь не преобразится в любящего супруга, он так и останется сукой, которого может вывести из себя криво сложенная салфетка. Еще Максы корыстны до неприличия, что удачно сочетается с почти полным отсутствием интереса к делам сердечным, помимо удовлетворения физиологических нужд. Брак по расчету – то, что нужно их страждущей рациональной душе. А вот что они любят, так это работать – с утра и до поздней ночи, дятлы-энтузиасты страшные, тот тип одержимого начальника, который оштрафует на ползарплаты за пятиминутное опоздание, а за любой промах сначала наорет, а потом сделает все сам. С первого взгляда кажется, что Макс логичен до неприличия, но по сути он настолько зациклен на себе любимом, что вывести его из состояния вечной медитации на собственный мозг может только что-то действительно из ряда вон выходящее, например, такое чудо в перьях, как Гам.

Гамлет

Гамлеты – они же, сука, трагичные все из себя. Обладают, как правило, большими глазами, тонким профилем, и вообще такие дышащие духами и туманами. Однако будьте настороже: весь этот пафосный бред скрывает депрессивное чмо, которое ненавидит всех и вся еще почище Драев. И, в отличие от последних, умеет этим пользоваться, ибо принципы там и не ночевали. Поголовно мнят себя великими актерами, даже если их на пушечный выстрел никогда не подпускали к гримерке; умеют красиво встряхивать башкой и горько улыбаться, особенно часто делают это, если просят денег, а денег они будут просить часто, ибо зачем же духовным людям заморачиваться на презренном бабле. По сути, Гамы – вдохновенные распиздяи, но втайне этого стыдятся, и, в отличие от Геков, пытаются изобразить из себя трудоголика такого, шо писец. Получается хреново, от чего Гамлеты впадают в еще больший ступор и принимаются красиво депрессовать, кончать с собой или декламировать стихи (иногда одновременно), а если вам особо не повезло – еще и петь тихим голосом. Или не тихим. Из любой фигни вроде заусенца или потекшей туши Гам сделает трагедию вселенского масштаба, причем оторванная пуговица в пересказе превратится в падение бомбардировщика аккурат на гамлетовское пальто. Пальто будет непременно черным, ибо Гамы носят траур по этому миру, а еще опять забыли постирать. Озабочены и этого не скрывают, дадут с полпинка, изобразят африканскую страсть, однако не льстите себе: Гамлет, как хороший режиссер, старается ставить спектакли по возможности в разных театрах, чтоб срубить побольше бабла и аплодисментов. А без публики Гам, как фикус без окурка – не функционирует, временно косплея Еся и прикидываясь невинно убиенным веником.

Есенин

А Есенины – вечные нытики, считающие себя, сука, жутко гениальными. Попробуйте только не восхититься талантом Еся – это все равно, что не вострепетать перед идеями Дона. Мы, конечно, знаем, что в обоих случаях мы им, придуркам, сильно льстим. Творчество Еся всегда отдает каким-то истеризмом и чернухой, причем поэт должен быть несчастным и голодным, чему Еси наглядное подтверждение. У них вечно нет бабла, потому что за отсутствием мозга как класса они не способны удержать бабки в руках. Их приходится кормить, одевать, обустраивать, после чего они смотрят на вас свысока и разглагольствуют о вашей приземлености и непонимании их высоких нужд. Работать Есенины любят, как ни странно, но представление о «работе» у них необычное – мазня на подрамнике или муть в наушниках преподносится как выстраданное любимое творение, а пошлое отсиживание в офисе с 9 до 6 презирается, потому места официальной работы Есь меняет, как перчатки. Еще Еси пьют, помногу и с трагичным выражением на похмельной роже, и любят всяческие перевоплощения. Когда ваш Есь придет домой с синим хохолком вместо блондинистой гривы и в тулупе на босу ногу, не удивляйтесь – это очередной творческий кризис. А кризис у Еся всегда. Блядки – тоже всегда, причем одновременно он непременно влюблен, и снова неудачно. Объект для страсти Есь выбирает со всей тщательностью – нужна полная гарантия, что это злобное и жестокое существо никогда Еся не полюбит и будет лишь пользоваться его юным и прекрасным телом; тогда Есь вновь будет несчастен, депрессивен, обласкан очередным наивным идиотом, и пойдет творить гениальное направо-налево, пока не будут остановлены метким фингалом Жука, которого вся эта блядская романтика и бардак порядком заебли.

Жуков

Жуковы – они, сука, как попрут, так ложись, воздушная тревога, все умерли. Не обманывайтесь их порой хрупким видом: любой Жук способен устроить писец котенку, а размеры писеца зависят исключительно от жуковских возможностей. Жук всегда сверху, если сверху вы – см. начало абзаца. Притом, суки, ранимые и нежные в душе, но пока до этой ранимости докопаешься, можешь и огрести раза. Любят экшн всяческий, в самой кошмарной жопе чувствуют себя как рыба в воде и немедленно начинают командовать парадом. Жуков вообще хлебом не корми – дай покомандовать, притом что хлеб они едят не всякий, а только самый крутой, радеют, суки, о своем бесценном здоровье, и вас этим заебут по самое не могу; умрете вы здоровым, и не факт, что нескоро. Страшные интриганы, любят воображать себя тактиками, стратегами, и еще хрен знает кем; садисты редкие, и все с улыбкой, легко и непринужденно, прожигая вас строгим взглядом «ты-низшее-существо-а-ну-делай-что-я-скажу». Пафосны донельзя, мнят себя круче крутых яиц, крайне озабочены, что усердно скрывают и выдают за активность и сексапил. Себя несут по жизни вальяжно, как большой подарок миру, хотя, по сути, являют собой красиво упакованную бомбу с тепловым датчиком. Логики по идее, что удачно маскируют отсутствием проблеска мысли в глазах и прямым, как мозговая извилина, подходом к решению любой проблемы: рубануть с плеча и глянуть, что будет. Еще крайне бестактны и перманентно плюют в душу окружающим, выдавая это за отчаянную прямоту рубаха-парней, что роднит их с Робами, которые тоже умеют ляпнуть глупость от души, как никто.

Робеспьер

Хотя по идее Робеспьеры – они, сука, умные. Но если Дон умный от балды, и над его бредом иногда можно даже посмеяться – когда выйдешь из больницы – то Робы умные в натуре. И это в них так бесит! Рассуждающего и строящего логически цепочки Роба хочется прибить чем-нибудь тяжелым, возможно – тем же Жуком или Габеном. К тому же Робеспьеры занудны до рвоты и упрямы как ослы. Вбив себе что-то в голову, они непременно донесут это до вас несколько раз; самое интересное, что их аргументы совершенно верны, однако они ухитряются сделать из них неправильные на взгляд обычного человека – из тех, у кого в голове мозг, а не вычислительный центр с вибратором - выводы. Выдержать их гундеж без поллитры нереально, потому легче всего общаться с Робом в большой компании и недолго. В личной жизни Робы являют собой чмо с извращенными вкусами, уверенное, что с десяток знойных мулаток ждет не дождется их бесценного внимания. На деле внимания их обычно дожидается нечто аналогично унылое типа Баля или Доста, потому что дуалы, полудуалы и иже с ними обходят Робов сторонкой – увлекательный рассказ о синхрофазатроне не всегда затронет сердце девушки, что неизменно Робов изумляет. В работе они, сука, успешны, ибо вгрызаются в нее, как хомяки-убийцы; чего не скажешь о прочих сторонах жизни, в которых Робы ведут себя, как белка в сексшопе. А еще им крайне повезло с дуалами – те тоже выглядят со стороны, как ушибленный атомным взрывом танк, но, в отличие от Роббеспьеров, этим крайне гордятся.

Гюго

Потому что Гюго – они, сука, оптимисты до мозга кости, массовики-затейники от бога. Они всегда в тонусе, вечно на подъеме, и нет, допинг тут не при чем – как трезвые, так и пьяные, Гюги одинаково благожелательно настроены к неблагодарному человечеству. А оно, человечество это порой хочет просто посидеть за книжкой или там подумать о вечном, что Гюга, находясь рядом, терпеть просто не может. Вас покормят, развеселят, расскажут десять анекдотов и страшно обидятся, если вы не оцените их усилий – ко всему прочему Гюги обидчивы и тонки душой, если повода смертельно оскорбиться нет, то они с удовольствием высосут его из пальца. Потому, когда на вас из-за спины напрыгивает этакое нечто в карнавальном костюме и принимается громко петь футбольные кричалки, рекомендуется изображать безумную радость, а то будет хуже – обиженный Гюго еще страшнее, чем расстроенный Дост. Впрочем, в глубине души Гюге глубоко плевать на всех, кроме себя, может, оттого они по жизни любвеобильны, словно озабоченный павиан, значения таких глупых понятий, как верность или постоянство, искренне не понимают, и на вопрос о предпочтениях отвечают «всегда». Надо признать, это и к лучшему – энтузиазма Гюго слишком много, чтоб его напор мог выдержать один человек, не тронувшись маленько от вечного праздника жизни. Как ни странно, многих Гюги своей неуемной активностью раздражают, и в этом трагизм данного ТИМа – вреда от них мирозданию никакого, на жисть не жалуются, по мозгам не ездят, с собой не кончают по три раза на дню, а все туда же – вынести их дольше получаса и без выпивки сложновато. Зато кто Гюг обожает – так это Гексли, которые им словно братья-близнецы.

Гексли

Ибо Гексли – они, сука, веселые. Причем не узнать об этом у вас просто никаких шансов – Гексли веселы всегда, и даже на похоронах это те самые люди, что вспоминают, как покойник в мохнатом 19.. году перелез через забор и порвал штаны в интересном месте. Гекслей всегда много, они как ржа или плесень – даже один Гек производит впечатление заполненности помещения так, что дальше некуда. Геки любят, сука, новизну и приключения – потому их легко развести на поебацца; но влюбляются они предусмотрительно только в унылое говно типа Габена или Дюмки, чувствуют, что только такие рохли их распиздяйство и выдержат. Где Гексли незаменим, так это в компании – никто не уйдет неоприходованным, притом тихо не будет, потому что по каждому вопросу у Гексли непременно имеется свое уникальное и абсолютно парадоксальное мнение. При этом оставлять Гека без присмотра не рекомендуется – он обладает изяществом и грацией бегемота в балетном прикиде, поэтому уберите подальше хрупкие статуэтки и хрупких гостей трагического склада психики, навроде Балей и Гамов. При первом рассмотрении Гексли напоминают маленькое цунами; впоследствии становится ясно, что этот катаклизм закончится, только когда вы выпрете Гексля за дверь, что непросто, ежели у вас еще осталось выпить, а выпить они не дураки. Разглагольствуя о равенстве полов и прочей дребедени, Гексли, вне зависимости от этого самого пола и ориентации, с удовольствием сядут вам на шею, где и останутся навсегда, пребывая в перманентном творческом поиске и запое одновременно. Работать Гексли не любят, а успеха достигают там, где нужно запаривать кому-то мозг и молоть языком без стеснения, и не требуется ничего делать руками; это те самые бродячие продавцы ножей-копилок со встроенным феном и яйцедробилкой, которые оставят вас без копейки денег и еще задружатся на всю жизнь. Но не обманывайтесь их пиздец каким дружелюбием: Гексли известные мудозвоны, а в силу невъебенной уверенности в себе не слушают никого, кроме себя и – якобы – Габенов, которых услышать крайне проблемно.

Габен

Ведь Габены – они, сука, тихие как мыши, и сидят по жизни в уголку, прикрывшись ветошью. Сидят, починяют примус, конструируют вечный двигатель (вот руки у них не из жопы, что есть, того не отнять), готовят кремовый штрудель или делают еще что-нибудь не менее полезное для мироздания и для вас в частности. Однако не рассчитывайте, что в один прекрасный день Габ вдруг выпрыгнет из угла, расфуфырится и оборотится принцем на белом мерседесе – не выпрыгнет. Ему в своем углу спокойно и хорошо. Людей, особенно ярких Гюг и гиперуверенных Напов, он тихо ненавидит, не осмеливаясь выразить свои чувства вслух; логика подсказывает, что Гекслю, прыгающую вокруг него, как заводной мячик, ненавидит больше всего, но сказать пужается. Габ вообще всегда молчит, и на лице его застыла робкая улыбка, которая безумно раздражает любого, кто способен связать два слова с третьим, в отличие от. Зато Габен хозяйственный, сука, и работящий, гвоздь там забить или паяльником поработать – это ему как два пальца; в постели Габ тоже работящ и активен, как электродрель, и примерно так же блещет фантазией. Добавим, что Габенки женского полу порой косят под «идеального Еся», играя тургеневских трепетных барышень, краснеющих от матерного анекдота, а при близком рассмотрении вместо нежного стыдливого румянца и расцветающего цветка невинности вы обнаруживаете все того же смертельно скучного тихушника, которого все пятьсот позиций из Камасутры не излечат от робкой улыбки, за которую отчетливо хочется двинуть по услужливой роже.

@темы: соционика, юмор

---

Заблаговременная готовка

В позапрошлом, если не путаю, году, делала к Новому году штоллены по этому вот рецепту:
www.vkusnyblog.ru/smak/7006

Было клево заранее, примерно за три недели что-то приготовить к столу и потом только достать и использовать (а еще я сделала двойную порцию и подарила людям тоже, вроде порадовала). Прям хочется в этом году что-то такое... и необязательно только сладкое. Знаю, и мясные штуки бывают которые только лучше делаются от того, что настаиваются к празднику. Так вот у меня собственно вопрос - а не посоветуете ли таких блюд? Хочется побеспокоиться сейчас и вообще попробовать новые "долгоиграющие" блюда.

UPD. В комментариях уже есть рецептов, поднимаю - вдруг кто-то вдохновится что-то такое завести, пока время до НГ есть. (Впрочем, мясным всего-то недельку надо, так что времени полно созреть на такой трудовой подвиг и совершить его)

запись создана: 01.12.2015 в 23:18

@темы: готовка, рецепты, Новогоднее

---

Город на дереве

Это старый рисунок, (не помню точно, сколько ему лет, но больше, чем пара) который я никак не могла разместить в дневнике: мне все казалось что ему нужна сложная покраска, риунок ведь того стоит, а я не потяну. А тут вот решилась, открыла скан и ничего сложного ему и не было нужно. Совсем легая обработка.
Рисунок гелевой ручкой, фотошп, оригинал размера А-4 живет в рамке:

@темы: "мои рисунки"

---

Пора готовиться

Меня кое-что уже вдохновило, надо еще старые свои подборки пересмотреть и начинать мутить красоту.

01.12.2015 в 11:51

Пишет  Ли Шеннон Кристи:

Пора создавать настроение))

30

@темы: не мое, Новогоднее