Зависимые, пост 4

[vedma-natka]

Фандом: ШХ ВВС
Название: Зависимые
Автор:  Vedma_Natka
Бета:  DreamTheCyanide,  КП
Размер: макси, в процессе
Персонажи: Джон/Шерлок, Лестрейд, Майкрофт, миссис Хадсон, ОМП и ОЖП
Категория: слэш
Жанр: романс, ангст, флафф, фентези
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: ООС, АУ, Секс с использованием посторонних предметов
Примечания: 1) большое спасибо  Crazycoyote за помощь в работе над текстом.
2) Дж. Роулинг придумала отличное название для не-магов, которым я по некотором раздумии решила воспользоваться, но помимо слова "маггл" ничего общего с Гарри Поттером тут нет. В остальном это совершенно другой мир, с другой магией и другими законами.
Саммари: Шерлок даже не представлял, насколько он зависит от Джона...
Магическое АУ

Пост 1
Пост 2
Пост 3

Эпизод 7

Они вернулись в Лондон через три дня, задержавшись из-за того, что Шерлок порядком ослаб. Зато в полиции за это время благополучно оформили участие в деле приглашённых консультантов, что порой бывало затруднительно, так как Шерлок терпеть не мог оформлять бумаги. Сколько раз бывало, что он малодушно сбегал от этого, пока Лестрейд не надавливал на него всерьёз. Инспектор просто не давал ему новых дел, пока не будут правильно оформлены старые. А тут Шерлок всё равно лежал в больнице, и ничего другого, как быстро разделаться с ненавистным заполнением бумажек, не оставалось.
Самым неприятным последствием того, что они задержались в Лимберли, была внезапно настигшая Шерлока слава героя-спасителя. Брендона не просто реанимировали – пока он был предельно наполнен магией Шерлока, к нему смогли применять целительную магию в полном объеме и, воспользовавшись этим, излечили заодно и от гемофилии. Шерлок порадовался этому – его силы ушли не зря. Но восторги окружающих малознакомых людей напрягали. Не то чтобы ему на самом деле было неприятно признание. Проблема была в другом: он терялся, не знал, как реагировать на проявления внимания, понимал, что наверняка ведёт себя не так, как следует, и от этого настроение портилось, а комплименты не радовали. Почему-то только Джон умел похвалить так, как нужно, не вызывая у Шерлока ощущения собственной неуклюжести, а остальные – нет. Это подбешивало, и не хотелось уже никакого внимания.
Хотя было приятно, что Джон старательно скупил все местные газеты и сохранил заметки о Шерлоке.


Когда Джон ушёл в магазин за продуктами, Шерлок достал скрипку. Он был уверен, что брат явится с минуты на минуту. Не зря же тот приставил к Шерлоку своего шпиона во время дела о суссекских вампирах.
Майкрофт оправдал ожидания – не прошло и пяти минут после того, как Джон вышел из дому – и Шерлок услышал, как в дверь позвонили. Миссис Хадсон открыла, и знакомые шаги сообщили, что Майкрофт поднимается по лестнице.
Как обычно, брат перешёл к делу не сразу. У него была привычка обращаться к стандартным формулам вежливости, прежде чем приступать к основному вопросу. Братья уселись в кресла друг напротив друга и помолчали о погоде, после чего Шерлок начал пиликать на скрипке, скрашивая скуку, а брат наконец приступил к главному:
– Своей поспешностью ты всё слишком усложнил. Возможно, изменения в отношениях с доктором Холмсом настолько существенны, что ты не можешь добиться желаемого, как это случилось бы с доктором Уотсоном, – проговорил он, постукивая зонтиком по носку ботинка.
«Недоволен, слегка разочарован. Плевать, не его дело», – решил Шерлок, извлёк из скрипки надсадную трель и, растягивая гласные, в подражание манере речи брата, ответил:
– Я ничего от него не добиваюсь.
Майкрофт едва поднял на него взгляд, шевельнул бровью и снова уставился на носки своих лакированных ботинок.
– Можешь не врать мне, дорогой братец, я прекрасно понимаю природу твоих чувств и, хотя не могу сказать, что всецело их одобряю, всё же готов способствовать успеху в твоих начинаниях. Твоё благополучие для меня достаточно важно, чтобы я проявлял некоторое беспокойство.
– Не нуждаюсь в твоих советах! – повысил голос Шерлок.
– Ложь. Ты без них не справляешься. Стоило на пару дней оставить вас без опеки, и ты уже наворотил проблем, которые теперь едва ли решишь за год, если вообще справишься.
Шерлок отвернулся. Отложил скрипку – он мог сейчас сломать её из-за эмоций. Опять эти едва управляемые эмоции.
– Твоё отсутствие действительно оказалось на редкость несвоевременным, – это была позорная сдача всех позиций, но Шерлоку было уже практически всё равно.
– Мне очень жаль, – ровным успокаивающим голосом сказал Майкрофт.
Очень не хватало чего-нибудь в руках, чтобы прикрыться, защититься от Майкрофта, но снова браться за скрипку не стоило.
– Чаю? – резко, не задумываясь, спросил Шерлок.
Майкрофт посмотрел на часы: показательно взвесил мысль, может ли уделить младшему брату ещё минут пятнадцать-двадцать. И согласился.
– Да, пожалуй.
Уйдя на кухню, Шерлок осознал, что слишком явно выказал желание побыть с братом подольше. Чашка чая была не лучшим предметом, чтобы защищаться от неловкости, можно было взять череп, или висевший на стене ятаган, что угодно. А чай был поводом задержать.
Шерлок прислонился лбом к стеклу – прохладная поверхность всегда помогала успокоить взбудораженно скачущие мысли. Хаотичное броуновское движение замедляется при охлаждении. Как будто это правило было применимо к мыслям. Но казалось – помогает.
Да, следовало признать: он был взвинчен. Да, он искал якорь в привычных, надёжных, замечательно спокойных и безэмоциональных отношениях с братом. Это было нормально, как сказал бы Джон. Это можно было себе позволить. И Майкрофт оказался не против.
Разлив чай, Шерлок уселся в кресло и принялся крутить в пальцах чайную ложечку. Майкрофт молча наблюдал, как Шерлок подбрасывал её вверх и снова подхватывал. Наконец тот прекратил это занятие и опустил руки на колени. И произнёс то, что собирался:
– Ты должен понимать: я ни на что не рассчитываю. Поэтому не думаю, что мои действия в чём-то были неудачны, они были оправданы моментом.
– Мог подождать, пока я вернусь, – возразил брат.
– Не получилось бы, – Шерлок уставился на столик, и стоявшая на нём посуда задрожала. – Я плохо справляюсь.
– Вот как. Я мог бы повлиять…
– Нет! – Шерлок не взорвался от гнева только потому, что ожидал подобного предложения. Это же Майкрофт, играть окружающими, как марионетками, для него в порядке вещей. – Абсолютно не нуждаюсь!
Тошно было даже подумать о том, что Майкрофт заглянет в мозги Джона, будто в тонкий механизм, сдвинет там нужные винтики, перетащит гирьки, и Джон ощутит, что любит Шерлока. А потом, поскольку психика всегда стремится к норме и стабильности, Майкрофт станет вмешиваться ещё и ещё, пока новое состояние не станет привычным. Вопреки распространенному мнению о том, что навязанная любовь долго не живёт, на самом деле искусственно вызванное чувство можно привить и укоренить, было бы желание, старание и умение. У Майкрофта было всё это, и к тому же имелся большой опыт в проведении подобных манипуляций.
Ни за что! Лучше расстаться с Джоном навсегда и больше его не видеть, чем переделывать под себя, как удобную куклу. Ведь, по сути, он тогда перестанет быть тем человеком, которого Шерлок любит. А кому нужна пустая оболочка?
– Мне кажется, ты заблуждаешься в природе чувств своего супруга. Там не понадобилось бы большого вмешательства.
– Повторяю ещё раз: нет. И не вздумай помогать нам вопреки нашим желаниям. Я тогда просто натравлю на тебя Джона, а он отличный снайпер.
– Серьёзная угроза, – усмехнулся Майкрофт. – Что ж, предлагать тебе помощь с твоими собственными чувствами я пока не буду. Ситуация временно стабильна. Но я за вами наблюдаю.
– Кто бы сомневался, – буркнул Шерлок.
– И подумай ещё: тебе не кажется, что следует представить мужа родителям?
– Не вижу смысла, все понимают, что наш брак – фикция.
– Смотри, объясняться с мамулей будешь сам.
– Хм.
Они допили чай в мирном молчании. Шерлок думал о том, что наверняка могло быть хуже, Майкрофт как никто другой умел напоминать ему о плохих вариантах развития событий, и эта мысль примиряла с не такой уж ужасной действительностью. У него есть Джон и воспоминания. Гораздо больше, чем могло бы быть.


Всё дальнейшее случилось из-за того, что Джон за каким-то чёртом стёр кэш браузера и при этом оставил нетронутой историю посещений. Шерлок допускал, что друг мог просто перепутать, что чистить, неловко заметая следы своих посещений, и, разумеется, полез проверять, что же такое от него скрывают.
Так он наткнулся на блог Дж.Х.Х., и нетрудно было понять, чей он. Вскрыть дневник тоже не составило для него труда.
Не зря говорят, что любопытство сгубило кошку. Прочтя единственную запись, Шерлок ощутил себя так, будто съел пирожок с осколками – его внутренности скрутило, будто его резали.
Мысли и были похожи на мелкие острые осколки: «Джон считает, что наш брак ужасен. Его чуть не вырвало от одного воспоминания о близости о мной. И при этом он считает своим долгом продолжать со мной жить. Чудовищно. Майкрофт был прав – я всё испортил, так, что хуже уже некуда».
Каждая из этих мыслей царапала в области солнечного сплетения. От каждой хотелось перестать существовать.
Наверное, Шерлоку стоило благословить свою нынешнюю обессиленность, потому что только благодаря ей квартира 221-Б осталось целой. Было бы нелегко объясниться с миссис Хадсон и расплатиться за причинённые разрушения, а главное – не удалось бы скрыть свою обиду и гнев на Джона.
Шерлок выключил ноутбук, закусил губу и просидел так несколько минут. За это время он понял главное: Джона он сейчас видеть не может и не хочет. Он собрался минут за десять и выскочил из дома, торопясь покинуть его, пока муж не вернулся. Заперев дверь и активировав защиту, он едва не выкинул в сердцах ключ, так нуждался в каком-то действии, выражавшем его чувства. Но всё-таки сдержался: многолетняя выучка держать себя в узде не прошла совсем уж бесследно. Потом легко поймал такси и отправился на вокзал. Он ощущал себя совсем больным и нуждавшимся в возможности спокойно отлежаться в норе и зализать душевные раны.

Первая СМС от Джона застала его в поезде. Шерлок стоял в тамбуре, готовясь поскорее соскочить с подножки, когда прибудет на свою станцию, и мечтал о сигарете. В «Приюте Мага» он обязательно покурит. Потому он торопился туда добраться, не теряя ни секунды.
Текст СМС гласил:

Ты с ума сошёл?!

Следующая пришла меньше, чем через минуту:

Я чертовски зол!

И тут же:

Не смешно!

И снова не больше времени, чем требуется, чтобы набрать:

Надеюсь, у тебя найдётся объяснение, и оно должно быть очень-очень убедительным!

Шерлок успел сообразить, что именно случилось, и отчего так разозлился Джон, практически одновременно с приходом следующей СМС:

Я простоял парализованным чёртовых 35 минут! 35 минут до приезда полиции! Зачем ты включил охранку и почему не предупредил меня?

Шерлок невольно улыбнулся, вообразив, как разъяренный Джон, едва сдерживаясь, отвечает полицейским на их глупые и неприятные вопросы. По-дурацки получилось, но картинка всё равно была забавной.
Он напечатал:

Извини, это досадная случайность, ничего более. Я виноват перед тобой. Был занят посторонними мыслями и поставил дом на защиту чисто автоматически. ШХ

Простым «извини» ты не отделаешься. И, кстати, где ты?

В поезде. ШХ

И куда этот поезд тебя везёт, позволь спросить?

В лечебницу, для восстановления сил. ШХ

Всё настолько плохо? Шерлок, почему ты не сказал?

Я просто решил, что нужно поскорее прийти в себя, чтобы преступники не сваливали меня с ног щелчком пальцев. Извини, что не предупредил. ШХ

Ты просишь прощения второй раз подряд, это пугает.

Больше не буду. Всё в порядке. Поправлюсь и вернусь домой. ШХ

Выздоравливай. Хорошо, что под действие охранного амулета попал я, а не миссис Хадсон, для её сердца это могло оказаться слишком. Постарайся в другой раз не быть настолько рассеянным – это опасно.

Миссис Хадсон не забывает проверять и снимать охранные чары. ШХ

Ладно, убедил, я сам виноват, что забыл проверить, открывая дверь. Я всего лишь вышел за продуктами, а ты при этом оставался дома – но я должен был проверить. Конечно.

Так было бы лучше для тебя, Джон. ШХ

Уел.


Шерлок сидел на выпирающем из земли корне ивы, держал в руках стаканчик отвратительного кофе из автомата и смотрел на воду. Речушка казалась серой под хмурым небом, но смотреть на бегущую воду было почти приятно. Наверное, будь сейчас солнечно, можно было бы обойтись без «почти». Или нет. Скорее из-за своего настроения он раздражался бы даже от солнечных бликов на воде. В любом случае, проверить это предположение было затруднительно: небо было почти так же пасмурно, как было пасмурно на душе.
Запах кофе щекотал ноздри. Шерлок чуть отхлебнул и поморщился – кофе был действительно дрянным. Он взял его больше для того, чтобы греть руки, да и запах даже у этого сомнительного напитка был приятным и подходил к сигаретному.
Вода уносила мысли далеко-далеко. Он припоминал время, когда учился искусству управления собственными эмоциями, они тогда медитировали на воду. Учитель рассаживал класс своих самых способных учеников вдоль реки и велел смотреть и позволить мыслям исчезнуть, убежать вслед за водой. Дать мозгу немного расслабиться. Шерлоку это давалось с трудом, он был очень талантливым во многом, но не в искусстве расслабления. С ним проводили дополнительные занятия, оставляли сидеть во время обеденного перерыва – с бутербродом и наставлением смотреть. Шерлок бесился, не мог понять, почему эта глупость должна помогать, и всё же именно рядом с водой он одержал свою первую победу, сумел полностью очистить разум и ощутить покой в движении воды. С тех пор реке было нетрудно заворожить его, если Шерлок готов был это позволить. Сейчас он для того и приехал в «Приют мага», чтобы позволить воде унести его беды, а земле – восстановить силы.
В местах «хранения силы» магический потенциал не мог тратиться, зато легко нарастал и восстанавливался, если был нарушен. Разумеется, маг, неспособный воспользоваться магией, более беспомощен, чем маггл, но для того эти места и охранялись, чтобы маги всё-таки могли позволить себе расслабиться и спокойно исцеляться.
Считалось, что так действует именно земля, и Шерлок помогал ей, проводя дни в парке, а не в помещении.
Тут он мог позволить душе отболеться вовсю, не боясь стать причиной разрушений. Тут не было людей, перед которыми нужно было бы держать маску. Он просто находил тихий уголок и позволял себе бесстыдно предаваться мечтам о том, как могло бы всё сложиться, отвечай Джон ему взаимностью, или о том, как здорово было бы уехать куда-нибудь далеко, где его никто не знает, и забыть о своих проблемах, снова стать человеком без привязанностей. Шерлок понимал, что этого никогда не случится, и просто смаковал мысли, продумывал детали до малейших подробностей, зная, что завершёнными они не будут так его беспокоить, как если бы он не дал себе труда додумать их до конца. Незавершённые мысли похожи на неупокоенных мертвецов из сказок – они возвращаются в самый неподходящий момент, стенают и распугивают нужные, ценные мысли. Так что их следовало додумать и похоронить на складе, среди прочего эмоционального мусора.
В чертогах время от времени приходилось наводить порядок таким образом, иначе они захламились бы, но сейчас уборка продвигалась крайне медленно, ведь эмоций у Шерлока было как никогда много. А кроме того, он не мог не признать, что смаковал все эти чувства, потому что они были волнующе остры и доставляли некое мазохистское удовольствие, которое тоже следовало изжить, просто чтобы стать спокойнее и вернуться наконец в рабочую форму.
Чтобы иметь возможность жить рядом с Джоном и делать вид, будто ему не больно от неразделённой любви.


Мучаясь так, Шерлок даже не представлял, насколько созвучны его душевные метания чувствам Джона.
Только, если Шерлок страдал о том, что не нужен Джону, Джон мучился от осознания своей ничтожности без Шерлока. У него не было никакой работы, разве что проверять почту, чтобы сообщать клиентам, что Шерлок временно, до выздоровления, не берет дел. Но нельзя сказать, чтобы ему приходилось писать много отказов, так как, увы, у них было мало клиентов.
Джон сделал пару записей в блог, где подробно описал несколько дел – спешить было некуда; аккуратно ответил на все новые комментарии. Он даже сделал уборку, хотя не слишком любил это занятие, особенно в гостиной, где, протерев пыль и пропылесосив пол, нужно было вернуть на место все драгоценные бумаги, коробки и штучки Шерлока ровно в том порядке, в каком они валялись до уборки. Впрочем, с точки зрения Шерлока это называлось не «валялись», а «лежали под рукой в прекрасно организованном для работы пространстве». Джон успел это запомнить и смириться. У каждого свои привычки.
Но даже после всех трудов у него всё равно осталось слишком много времени, чтобы есть себя поедом.
«Я приложение без основы, как шприц без лекарства, подставка без статуэтки, король без страны и власти, как ручка без сковородки, как стельки без ботинок и охрана без пистолетов. Ничто!» – он неоднократно прокручивал эту самообвинительную речь в голове, и с каждым разом в ней прибавлялись новые и новые уничижительные сравнения.
«Даже и охранник я никакой – что от меня толку, если я не могу вовремя поддержать и влить силы? Какой смысл в моей магии, если я не могу и не умею её применять, и она включается только сама по своему усмотрению? И, если я останусь без Шерлока, кого ты тогда будешь охранять, а, сила? Я бесполезный собачий хвост, который только и умеет вилять, а искать преступников может только собачий нос. Господи, как бы я хотел дать Шерлоку больше, и как мало от меня толку!»
Вперемешку с этими мыслями, Джон думал, как вредны эти чувства, такие ненужные, мешающие делу и способные напугать Шерлока.
«Сейчас я хотя бы могу прикрыть его спину, защитить. Очевидно, от этого мало проку, но хоть какой-то. Что будет, если он узнает? Он, наверное, захочет, чтобы я уехал, чтобы я мог забыть его – будто это возможно – а он мог забыть меня. Шерлок-то сможет, но кто его потом защитит?
Он не замечает – пока, но сколько может продлиться его избирательная слепота? Шерлок – не самый ненаблюдательный человек на земле. Я должен, обязан наконец-то справиться с этими чувствами, запереть их под замок, чтобы они не мешали. Навсегда забыть о них».

Эпизод 8

Когда Шерлок приехал, Джон встретил его на вокзале. Они коротко обнялись, окончательно помирившись: всё-таки Джон, должно быть, обижался на Шерлока за то, что тот так внезапно сорвался лечиться и не предупредил. Шерлок, разумеется, не собирался объяснять ему, отчего так получилось, но ему сейчас очень хотелось покоя. И хорошо, что не понадобились просьбы и увещевания, хватило коротких объятий и молчания без упрёков. Возможно, поначалу равновесие было робким, но, казалось, они постепенно возвращались к норме. Шерлок успокоился в лечебнице, все переживания смотал в плотные, связные клубки, и теперь они не волновали так сильно. Он свыкся с ними.
Дел не было, и дней пять он читал, два раза сходил с Джоном погулять, один раз отправил его на выставку и два – на встречи со своими агентами, чтобы не томился от бездеятельности, да и с сетью бездомных помощнику Шерлока следовало познакомиться теснее. На шестой день стало совсем скучно.

Джон ждал взрыва. Что-то витало в воздухе. Шерлок, вернувшись, как будто бы обрадовался ему, но потом отгородился, и притом очень вежливо. Он вёл себя предупредительно, он был практически милым, и это пугало. Что он скрывал за своей новоявленой вежливостью, зачем старался отослать Джона подальше, ясно не было. И как вести себя дальше – тоже. Потому-то Джон и был всё время наготове, постоянно настороже и в ожидании подвоха.

– Лестрейд, дай мне дело! – инспектору наверняка показалось, будто Шерлок ворвался к нему в кабинет с непрошибаемой уверенностью, что им тут будут заниматься и развлекать. Впрочем, окружающие вообще часто ошибались по поводу Шерлока, просто он не утруждался развеивать эти иллюзии. На самом деле детектив просто изнывал без любимой работы – после вынужденного длительного перерыва он не раз звонил инспектору, но тот лишь отмахивался. Говорил: рутина, ничего для тебя интересного.
– Да пожалуйста! – в голосе инспектора было слишком много яду, чтобы решить, что он действительно рад появлению детектива. Лестрейд схватил стопку папок и грохнул на стол перед собой, сказав:
– Вот, держи! Дело Джинни Краули, которая, как было сразу установлено, изнасилована и убита своим сожителем, находившимся под воздействием наркотиков. Хочешь побегать вместе с Донован, которая уточняет обстоятельства дела? Заодно пообщаешься вместе с ней с отделом по борьбе с наркотиками. Убийца-сожитель сливает им информацию о своих знакомствах в сфере, чтобы ему зачлось добровольное сотрудничество. Не хочешь? Удивительно!
Лестрейд отшвырнул в сторону одну папку.
– Или, к примеру, Уилсоны. Семейная сцена, закончившаяся тем, что разъярённый муж проломил жене голову табуреткой. Даже не знаю, может, поможешь Андерсону написать подробное медицинское заключение? Нет? Переборчивый какой.
К первой папке присоединилась вторая.
– А вот дело убитого Джорджа Клауда, содержателя подпольного игрового дома. Бандитишка средней руки, которому были должны денег десятки людей. Любой мог его ухайдакать, мы проверили массу людей – и ничего. Может, ты будешь счастлив оббегать весь Лондон в поисках неизвестного посетителя его притона, который, по всей видимости, стал убийцей по неосторожности?
Папка была пухлой – много, очень много опросов свидетелей, которые ни к чему не привели.
– Дай, посмотрю, – сказал Шерлок. – Вы бы наверняка и слона в комнате не заметили, не то что убийцу среди множества посетителей.
– Держи, умник. Покажи чудеса своей гениальности. Единственная недоработка – убийцы там на самом деле нет. Клауд перестраховывался и пускал в игорный дом только магглов без амулетов и артефактов. У него для этого были охранники-маги. И все посетители действительно магглы, мы проверяли, а у охранников есть алиби, они все находились на виду у других. При этом Клауд убит магом. Рабочая версия состоит в том, что кто-то попытался легко срубить денег – проникнув в заведение под личиной маггла и применив магические способности, чтобы выиграть. Клауд мага подловил и угрожал пистолетом. Убийца кинул в него стандартное заклинание стазиса и под шумок смылся. Только он переборщил, и у Клауда отказало сердце.
Шерлок в это время листал документы.
– А разве иллюзионист – не маг? С чего это Клауд его к себе пускал?
– Что? Шерлок, ты не слышал про Теодора Великолепного? Ну ты… как всегда. Он не маг, он шоумен. Сейчас покажу тебе ролик, и ты сам разберёшься.
Шерлок кивнул. Он, конечно, мог бы посмотреть с мобильного, но экран компьютера Лестрейда был лучше, не придётся лишний раз напрягать глаза.
Видеоролик начался с театрально раскрывшегося занавеса, синего в серебряные полосы. Он открыл сцену, на которой стояли стол и большой чёрный ящик, из-за которого вынырнул мужчина. На беглый взгляд подозреваемый был белой расы, примерно тридцати пяти лет, среднего роста, атлетического сложения, голубоглазый, с темно-русыми зачесанными назад волосами. Одет он был в смокинг и цилиндр, судя по рубашке – опоздал на съемки и, скорее всего, поссорился с гримёром. А судя по телодвижениям, мимике, жестам, Теодор Маус (он же – Великолепный) был абсолютно лжив. Камера надвинулась на него, он широко улыбнулся и сказал:
– Здравствуйте! Скорее всего, если вы смотрите этот ролик впервые, вы обо мне не знаете, потому представлюсь: я – Теодор Великолепный, маг без магии. Да-да, вы не ослышались: я абсолютный маггл, но умею творить чудеса. Смотрите сами!
Он снял цилиндр, продемонстрировал, что тот пуст, поставил его на стол и вытащил оттуда кролика. Трудно было не заметить, что рука опустилась глубже цилиндра, он явно доставал кролика, спрятанного под столом.
Шерлок хмыкнул. Какая дешёвка.
«Великолепный» тем временем показал ещё пару «чудес» и принялся раскрывать свои карты. Он рассказал, как творит свои иллюзии простыми шулерскими методами, и между прочим упомянул, что раньше, до изобретения толковых измерителей магии, многие известные маги прибавляли к своему арсеналу подобные иллюзии-обманки, чтобы казаться могущественнее. Родившийся без магических способностей, он в детстве мечтал стать магом. И, стремясь найти способ из маггла стать магом, читал много книг по истории магии. Во время этих поисков ему и попались рассказы о подобных обманах. Тогда он и решил научиться хотя бы фокусам, раз не может колдовать по-настоящему.
Шерлок тоже знал из истории, что это правда, хотя нужно было глубоко зарыться в книги, чтобы узнать такое. Редко какой могущественный маг соглашался обнародовать подобные сомнительные заслуги.
Что ж, он достаточно узнал об этом типе, о его немалых теоретических познаниях в магии и о его мошеннической ловкости, оставалось убедиться лишь в одном.
– Тело ещё в морге? – спросил Шерлок.
– Да, – ответил Лестрейд, не слишком удивлённый резкой сменой темы разговора. Шерлок всегда думал чересчур быстро, чтобы инспектор успевал за ним.
– Отлично, пошли!
Детектив быстро осмотрел тело, взял рамку сканера, включил режим визуализации и показал Лестрейду:
– Знакомая схема плетения магии, не так ли?
Тот пожал плечами:
– Стандартное же, базовое.
– Попробуйте присмотреться внимательнее, ничего не напоминает? – настаивал Шерлок.
Лестрейд немного посмотрел и пожал плечами:
– Не вижу ничего особенного.
– А я вижу. Ну посмотрите же на эти связки, это не прямое заклинание, созданное человеком. Это действие артефакта! Убийца использовал обычный, распространённый, примитивный охранный артефакт, у меня дома такой стоит, да и у вас тоже! Как можно было не заметить разницы?
– Ну и что это меняет? – упрямо пробурчал Лестрейд, которому было не так уж приятно утыкаться носом в свои ошибки.
– Да всё! Это мог сделать не маг! Охранные амулеты могут быть активизированы и магглами.
И посмотрите на эти следы применения Клаудом тормозящей магии. Он пытался кого-то околдовать, а этот кто-то применил против него свой артефакт, магическое воздействие приумножилось – и вот труп.
Я полагаю, убитый не впервые применял свой артефакт против посетителей, и кто-то из завсегдатаев заведения, знавший его привычки, стал не защищаться, а нападать. На самом деле я уверен, что это иллюзионист, в его допросе есть нестыковки, он отлично разбирается в теории магии и при своей ловкости карманника мог протащить артефакт незамеченным. Маус игрок, и у него наверняка есть причина для убийства, скорее всего – долг. Арестуйте его и попытайтесь хотя бы доказать, что он сделал это умышленно, а не в целях самозащиты, как будет уверять его адвокат. Справитесь?
– Постараемся. Спасибо, Шерлок, – Лестрейд оглянулся и, убедившись, что Молли вышла, оставив их одних, спросил: – Как семейная жизнь, молодожён?
– Лучше не бывает, – холодно ответил Шерлок и вышел.
Он не был уверен в своей способности убедительно притвориться, что у него всё хорошо.

Шерлок вернулся домой ближе к вечеру, по пути заглянув в ресторан тайской кухни, и принёс домой креветочный суп и жареную рыбу с рисовым гарниром – себе и Джону. Зря тот не захотел идти с ним в участок – впрочем, рано по утрам Джон часто бывал ленив и слишком хотел спать, так что вытащить его из постели получалось только ради чего-то действительно стоящего. Поэтому Шерлок с утра решил, что позвонит, если понадобится. Но единственное дело раскрылось быстро, а звать Джона только ради допроса Теодора Мауса Шерлок не стал.
Пусть задачка была простой, но удовлетворение от её решения всё-таки слегка успокоило нервы. И мозги чуть размялись, и преступник на свободе гулять не будет. Возможно, дело было в том, что сил у него всё ещё было поменьше обычного, поэтому так легко успокоился охотничий зуд.
Когда Шерлок вошёл в дом, миссис Хадсон открыла дверь и сообщила, что едет к Аннет. Он даже помнил, кто это – подруга его замечательной домовладелицы, которая жила на другом конце города, так что миссис Хадсон, как правило, оставалась у неё ночевать. Это пришлось запомнить, чтобы не волноваться, где она пропадает, когда миссис Хадсон собиралась в гости.
– Не слишком шалите без меня, – она шутливо погрозила пальцем, и Шерлок вымученно улыбнулся. Ему послышался в её словах намёк на то, чего у него не будет, и это всё ещё резало по сердцу.
Дома Шерлок хотел снова засесть за книгу, но понял, что Маус зацепил его своим выступлением. Маг без магии, зато какой знаток! Шерлок нашёл канал иллюзиониста на ютубе и открыл первый попавшийся клип.
Теодор Великолепный продемонстрировал зрителям появление и исчезновение кролика в ящике, а потом объяснил, как он это сделал всего лишь при помощи зеркала.
– Люди часто предпочитают смотреть в зеркала и игнорировать реальность, они окружают себя страхами и ожиданиями, химерами собственного разума, и скорее верят кривому отражению зеркала, чем голосу разума, который говорит, что кролик не мог никуда деться из коробки. Поэтому вы легко, порой даже радостно обманываетесь. Стоит ли делать это и дальше – решать вам.
Шерлок закрыл вкладку, решив, что пафоса с него на сегодня достаточно, но в душе осталось неприятное чувство, будто он упускал что-то важное. Хотя он был уверен, что Маус виновен в убийстве, не могло же его волновать уже раскрытое дело? Тогда что не давало ему покоя? Он не знал, но неприятное чувство не оставляло.

Эпизод 9

Что-то не в порядке – мысль пришла в голову раньше, чем Шерлок окончательно проснулся. Да, что-то определённо было не в порядке, ведь он обнаружил себя скованным по рукам и ногам и не помнил, с чего бы это. Судя по ощущениям, он лежал на чём-то удобном. Кровать? Сексуальные игры? Хм, странная версия. Особенно учитывая, что он одет. Да, Шерлоку явно повредило замужество, мысли о сексе были несвоевременными, когда его, скорее всего, похитили. Шерлок ощущал, что одет в штаны, рубашку и, вероятно, пиджак – он легко шевельнул лопатками, чтобы определить это, и убедился: действительно, в пиджак тоже. Он определённо не был дома: пахло иначе, температура тоже отличалась, в помещении было теплее, чем обычно в это время года на Бейкер-стрит, и влажность была заметно выше.
Открывать глаза не хотелось, мало ли кто мог в это время за ним наблюдать, следовало сначала разобраться, собрать больше информации, подготовиться, не выдавая себя.
Наружный шум не проникает – звукоизолированное помещение, тихое журчание воды, дыхание двух, нет, поправка, трёх человек. Одно совсем тихое. Тот человек дальше? Запах воды, роз, морской соли. Через веки пробивался яркий свет, подбородок согревало так, будто на него светило солнце.
И – разумеется – его магия подавлена. Безусловно, похищение. Такое происходило с ним не впервые, но на сей раз было изумительно нетипично.
– Вы уже очнулись, мистер Холмс! Простите за некоторые неудобства, поверьте, мне не доставляет удовольствия то, что я вынужден прибегать к таким грубым средствам.
Шерлок распахнул глаза и вовсе не удивился, увидев большую, совершенно незнакомую ему ванную комнату. Мраморная джакузи, огромное окно с видом на веранду, за которой далеко внизу постирался Лондон. Пентхаус, надо же!
И – главное – Джон, без сознания висевший в цепях на стене, над старинной викторианской ванной на львиных лапах. Ванна тоже не была пуста, в ней спала девочка лет шести, она легко откинулась на подголовник ванной, и, казалось, ей было удобно в этой позе.
Более чем странная мизансцена. Почти прекрасная: если бы не Джон, которому грозила опасность, Шерлок искренне порадовался бы тому, как нескучно ему сейчас было.
Он наконец взглянул и на похитителя. Тот сидел, развалясь, на низком мягком табурете и спокойно смотрел на своего пленника. Бизнесмен, богат, разведён или вдов, преступление совершает не впервые, в своём уме, похитил их с Джоном целенаправленно и сейчас будет угрожать Шерлоку смертью любимого. И, чёрт подери, Шерлок на всё согласится, потому что угрозы будут вовсе не пустыми.
– Я искренне восхищаюсь вашим талантом, мистер Холмс! С нескрываемым интересом следил за вашими достижениями, но не помышлял о личном знакомстве, пока не прочёл о вашем воистину замечательном подвиге во имя спасения ребёнка. И тогда я подумал – такой хороший человек поможет и нам с Ди. Моя дорогая крошка Ди – да-да, вы правильно смотрите, это она лежит в ванной – так же неизлечимо больна, как и тот мальчик. Разумеется, у неё не гемофилия, но такое же неприятие целительной магии и даже подобный опыт лечения – магией крови. Я, конечно, опытнее брата того мальчика, и мои жертвы не так бессмысленны.
Шерлок невольно посмотрел на ванную, в которой лежала девочка. Сколько из них она приняла с кровью?
Неприятная улыбка похитителя напомнила Себастьяна Уилкса, вот уж кого Шерлок совсем не хотел вспоминать в последние минуты своей жизни.
– Вижу, вы всё правильно поняли, обычно я провожу ритуал в этой ванной, тут удобнее убирать... последствия. Но я очень надеюсь, что сегодня без них обойдётся. Вы ведь поможете нам? Отдадите свои силы, и мне не придётся проводить ритуал с вашим мужем? Было бы обидно, они так ненадолго помогают, а вы можете спасти её навсегда. Что скажете, мистер Холмс?
Шерлок не успел ответить, как похититель продолжил:
– Я не тороплю вас, что вы. Подумайте хорошенько, взвесьте. Каковы ваши шансы выжить при вашем образе жизни? Не один преступник, так другой отправит вас в могилу, а сейчас у вас есть шанс совершить истинно благое дело. Я ведь всё равно вас не отпущу. Не подействует гибель супруга – можно начать воздействовать прямо на вас. О, маги делаются даже сильнее, когда от них отделяют части тел, вы в курсе? При правильном-то подходе. А я не дам вам потерять и крупицы силы зазря. Так вы согласны?
– Да, – просто ответил Шерлок. У него не было другого ответа. И так было страшно, а после согласия стало ещё страшнее. Умирать не хотелось, но выхода Шерлок не видел.
Мужчина поднялся.
– Приятно иметь дело с интеллигентным человеком, никаких криков, обвинений, просто сплошное удовольствие. Надеюсь, так пойдёт и дальше. Мне ведь придётся освободить вас, чтобы начать процесс, но я искренне прошу обойтись без лишних телодвижений. Ведь ваш муж легко может погибнуть, что будет весьма досадно.
Мужчина вытащил кривой острый серп и, подойдя к Джону, поднёс оружие к его шее. Серп повис в воздухе.
– Лишнее движение, и… – Мужчина шевельнул пальцем, и конец серпа уколол Джона у горла. Тот не очнулся. Несколько капель крови затекли под рубашку, но прокол был поверхностным, и кровь вскоре перестала идти.
– Надеюсь, вы готовы, мистер Холмс. Я сейчас освобожу вас, и, надеюсь, вы немедленно запустите процесс передачи силы.
Шерлок ещё раз посмотрел на Джона и утвердительно кивнул. Возможно, Джон сумеет выкрутиться. Конечно, просто так его никто не отпустит, но всё-таки, пока этот любящий отец будет заниматься дочкой, у Джона есть шансы. Минимальные, надо сказать, но есть.
Мужчина подошёл и снял с Шерлока оковы.
Сила вернулась легко, будто не исчезала. Шерлок медленно повёл плечами, аккуратно потёр запястья – чтобы движения не сочли угрожающими, удобнее откинулся на диване и создал канал для перекачки. Сила потекла из него легко, как в сообщающихся сосудах вода вытекает из расположенного выше сосуда в более низкий. Девочка была совсем слаба, на неё уйдут практически все жизненные силы Шерлока. Когда сила перестанет течь к ней сама, она начнёт её вытягивать, чтобы выжить. Именно потому донорство было опасно и проводилось только под пристальным наблюдением врачей.
Слабость наступила скорее, чем в прошлый раз, и становилось всё труднее смотреть на Джона. Шерлок смотрел на него просто потому что мог, и твердил про себя: очнись, ну очнись же! Выкарабкайся хотя бы ты. Ради меня.
И Джон очнулся.
Он быстро осмотрелся, оценил ситуацию, и его глаза вспыхнули бело-синим светом – Шерлок мог бы в этом поклясться.
Угрожавший Джону серп чуть качнулся и перелетел к нему в руку. Джон сжал оружие в ладони и сказал низким, непривычным голосом:
– Прекращай, Шерлок!
Похититель, до сих пор смотревший на то, как наполнялась силой Шерлока его дочь, поднял голову и шагнул к Джону, рефлекторно сжимая кулаки. Шерлок увидел, как поднялась сила похитителя и как она схлёстнулась с двумя восхитительно быстрыми потоками силы Джона. В это было трудно поверить, но Шерлок наблюдал схватку магов – очень короткую схватку, так как превосходство Джона было несомненным. Он буквально смял противника за пару мгновений, и тот упал, потеряв сознание.
– Шерлок, прекращай, я сказал!
– Прости, Джон… – Шерлок действительно уже не мог остановиться, процесс зашёл слишком далеко.
Джон чертыхнулся, его оковы разомкнулись, и он упал в ванную, прямо на девочку – ведь он висел над ней, чтобы кровь потекла в нужном направлении, если бы пришлось проводить ритуал.
Шерлоку показалось, будто рухнули на него – такой сильной была отдача по установившейся между ним и девочкой связи. В глазах потемнело, и тут передача силы прервалась…
– Очнись, только не смей умирать у меня на руках! Как ты только пошёл на такое безумие? – говорил Джон, похлопывая Шерлока по щекам. В глазах всё ещё было темно, и голос Джона доносился будто издали. Потом Шерлок ощутил, что ему мокро и обнаружил, что рядом лежала девочка, да и с Джона текла вода.
И Шерлок ответил:
– Просто я люблю тебя, Джон. Я бы не смог спокойно смотреть, как тебя убивают, – наверное, он не произнес бы этого, если бы не считал, что сейчас, скорее всего, умрёт. Уйти, не признавшись, было бы больно, и он вытолкнул эти самые главные слова из себя, потому что они давно просились наружу и было стыдно не сказать их в последние минуты.
– Будто я смог бы, – уже как сквозь вату донеслось до Шерлока, и он всё-таки провалился в головокружительную чёрно-красную пустоту.

Окончание